Путь тьмы (СИ)

Двадцать первый день второго месяца зимы 4-го года со дня окончания Последней войны.

   Ледяной ветер завывал в пустынных голых коридорах древней крепости. Император Паштион Пятый зябко поежился. Зима выдалась на редкость морозной, лед сковал даже болота леса Ужаса. Паукам, должно быть, сейчас тяжело в своих подземных гнездах.

   Паштион старательно отбросил все лишние мысли и настраивался. Его ожидал важный разговор с сыном. Мальчик сильно изменился после того случая, и император винил себя в произошедшем.

   Шахрион начал с фанатизмом одержимого пробовать себя в фехтовании, стрельбе, чародействе, и везде он терпел поражение. Слабое тело не позволяло хорошо владеть оружием, плохое зрение - метко стрелять, а отсутствие природного таланта - овладевать премудростями Даров.

   Повезло еще, что у наследника престола были хотя бы какие-то способности, сам император не мог чарами зажечь даже шарик света. Поэтому победители его великодушно и пощадили... Пускай тень некогда могучего правителя влачит свое жалкое существование, бесполезная и презираемая.

   Он мотнул головой. Не время жалеть себя, этим он и так занимается непрерывно.

   Коридор закончился перед большими окованными медью дверьми, ведущими в библиотеку Черной Цитадели. Хорошо, что ее удалось сохранить практически целиком, хотя это стоило невероятных усилий и унижений. Быть может, бесценные труды спасло то, что венценосцы почти поголовно неграмотны, а у сведущих эльфов и дварфов есть свои книгохранилища? Такой вариант тоже нельзя было исключать.

   Как бы то ни было, с первых снегов сын буквально замуровал себя в пыльных помещениях, по-видимому, осознав всю тщетность попыток стать великим воином и магом. Наверное, им стоило бы гордиться - иные после перенесенных невзогод ломаются, но принц держался достойно. Вот только, надолго ли хватит его настроя, и не попробует ли обозленный и несчастный подросток совершить какую-нибудь глупость?

   Паштион в очередной раз вздохнул и вошел внутрь.

   В обширной библиотеке царил полумрак и тишина, нарушаемая лишь слабым скрипом пера по пергаменту, да редким покашливаниям.

   Император пошел на звук, и вскоре обнаружил в лабиринте книжных полок небольшой закуток, в который был установлен стол и кресло. Все пространство закутка было буквально завалено книгами и свитками разной степени сохранности, а в центре этого хаоса устроился худощавый юноша четырнадцати лет, чья макушка торчала над кожаным переплетом какого-то древнего жизнеописания, венчавшего собой книжную гору.

   - Сын, мне доложили, что ты уже два дня не выходил.

   Рука юноши дернулась, и тот поднял голову.

   - Добрый вечер, отец. Я не слышал, как ты пришел.

   - Думаю, ты бы не обратил бы внимание даже на Черный огонь.

   Принц улыбнулся.

   - Не согласен, такое не заметить трудно.

   Император вздохнул.

   - Могу я присесть? Хочу спросить кое-что.

   - Конечно, - Шахрион кивнул в сторону ближайшей кучи.

   Паштион Пятый осторожно примостился на огромную книгу с заглавием "Жизнь великого пророка Отца Гарша Святого".

   - О чем ты хочешь поговорить, отец? - Юноша с трудом отложил несколько свитков в сторону, чтобы лучше видеть Властелина.

   - Чего ты добиваешься?

   Взгляд принца стал холодным и колючим, и он непроизвольно коснулся головы. Только когда его пальцы нырнули под копну волос, Шахрион осознал, что делает и отдернул руку, но отец все понял и без слов.

   - Ты не сможешь отомстить. Ни у страны, ни у тебя не хватит на это сил.

   - Я знаю. Армии нет, денег нет, чародеев нет. Я неуклюж и не обладаю талантом к магии. Мы с тобой, пожалуй, самые слабоодаренные Властелины, отец.

   - Не нужно щадить мои чувства, - с горькой усмешкой ответил император. - Ты хоть что-то можешь сделать. Я же ни разу не чувствовал дара Шестерых.

   - Это так. - Шахрион кивнул, соглашаясь со словами отца. - Но я не отступлюсь.

   - Почему?

   - Не бывает безвыходных ситуаций. Всегда есть шанс, нужно только его найти и воспользоваться.

   Говорил он столь уверенно, что Паштион в глубине души восхитился сыном - тот оказался куда крепче, чем он сам. Быть может, такой наследник и нужен доживающей свое стране. Но как же он изменился! Два года прошло со дня дуэли, и куда девался тот взбалмошный и непослушный ребенок? Казалось, что принца подменили. Император не поверил бы, если бы ему сказали, что Шахрион когда-нибудь станет поглощать знания с такой одержимостью.

   - И ты хочешь найти ответы на страницах старых пергаментов?

   - Да. Она была права - книги знают все.

   - Она? - Принц смущенно кашлянул и отвел взгляд. Даже спустя столько времени мальчику было тяжело вспоминать свое фиаско. - А не выдаешь ли ты желаемое за действительное?

   - Сам не знаю, - честно признался Шахрион. - Но у меня уже появилось много идей и вопросов.

   - Вопросов? К кому?

   - К тебе, к себе, к предкам, к истории, - пожав плечами, перечислил принц. - Например, я не могу понять, почему мы никогда не обучали собственных стихийных магов?

   Император с удивлением посмотрел на сына и хмыкнул.