Путь Тьмы 2

— Увы, предсказать подобное не так просто, как хотелось бы, — пожала плечами девушка. — Бури налетают внезапно и столь же стремительно исчезают. Даже певцы песка не всегда угадывают точное время, особенно сейчас, когда маги практикуются в основном в боевых чарах. Война слишком сильно изменила нас всех…

Слова были произнесены с искренней грустью, но Китарион легко уловил подтекст: «помогите покончить с кровопролитием». Он чуть заметно склонил голову и ответил:

— Войны всегда ужасны, госпожа моя. Куда лучше пахать землю, нежели напитывать ее кровью.

«Надеюсь, этот ответ ее удовлетворит».

На чешуйчатом лице Шшайры появилось нечто, что Китарион в последние дни научился идентифицировать, как улыбку.

— До меня доходили слухи о том, что ты, о извечный, повесил меч на стену и занялся восстановлением земли…

— Да, это так.

— Которую сам же перед тем и опустошил, — неожиданно закончила принцесса.

Китарион дернулся в седле, недоуменно косясь на собеседницу, но та выглядела столь невинно, что при всем желании нельзя было обвинить ее в злонамеренности.

— Да, это так, — повторил он. — Приказ владыки не оставлял простора для фантазии. Марейнийцы должны были понести наказание за измену.

— А важная провинция — получить новое, надежное население, — вновь улыбнулась дочь пустыни. — Но, когда война закончилась, ты решил отойти от битв, что похвально. Правда, мне не понятно, как так получилось, что прославленный полководец Империи Тьмы тотчас же вернулся в строй, как только послышался призывный гул труб?

И опять — ни намека на издевку или раздражение, лишь этот ее чуть шипящий говор, да искреннее любопытство. И все же, Китариона не покидало ощущение, что над ним прямо сейчас жестоко издеваются.

«Кажется, сестра халифа сегодня не в духе», — подумал он. — «Или, наоборот — в хорошем настроении, кто ее знает».

— Я служу Черному Властелину, — ответил он, постаравшись сделать акцент на титуле владыки. — Он — тот, кто возродил Империю, тот кому мы все вверяем свои тела и души.

Принцесса задумчиво кивнула.

— Хорошо, когда есть достойный правитель… Но скажи мне, извечный, а что произойдет, если, не приведи Великие Древние, с ним что-нибудь… случится? Я слышала о покушении на владыку. Кажется, оно почти удалось.

— У него есть наследник.

— Но сумеет ли младенец управлять огромной страной, к тому же — едва-едва сшитой дратвой по оторванным краям?

Китариону не понравилось, в какую сторону начал двигаться разговор. Еще больше ему не понравилось то, что этот разговор в принципе состоялся. В первые дни пути принцесса не позволяла себе общения на столь… деликатные темы. Почему же завела его именно сейчас? Какой в этом смысл?

— К счастью, владыка в добром здравии, — невпопад ответил он. — Прошу извинить меня, ваше высочество, но я вспомнил о важных делах.

Сказав эти жалкие слова, кольценосец поспешил отправиться в центр колонны — подальше от слишком уж умной, наблюдательной и хорошо осведомленной принцессы и от ее странных, заданных совершенно не к месту и без какого бы то ни было объяснения вопросов.

«Проклятье, что она имеет в виду»? — напряженно думал кольценосец.

Да, конечно, до него тоже доходили слухи о том, что владыка в последние годы изменился, стал вести себя иначе. Поговаривали даже, что пару раз кто-то из слуг видел его, разговаривающего с самим собой или стоящего, без единого движения и тупо пялящегося в точку на стене… Но сплетни — это такой себе источник информации. К ним следует внимательно прислушиваться прежде всего для того, чтобы отыскать болтуна и понять, кто тому платит.

«Вопрос в другом», — с востока налетел ветерок и на зубах Китариона заскрипели песчинки, — «для чего принцессе, до этого развлекавшей нас историями, внезапно заводить разговор на такие темы? Чего она хочет добиться? И, самое главное, кто источник этих сведений»?

— Что, — раздался вдруг над ухом хриплый голос, — пообщался с песчаной змейкой на тему, более важную, нежели цвет облаков?

Китарион обернулся с удивлением понял, что практически поравнялся с Гайшшаром. Бич Пустыни ехал со всем возможным комфортом, уверенно держась в седле и с интересом поглядывая на генерала, охранники деликатно двигались на определенном расстоянии от него, образуя зону пустоты вокруг претендента на титул халифа.

Поражение не сломило лиоссца и тот выглядел сурово и надменно: прямой, могучий, высокий, гордо выпятивший грудь и не сгибающий головы воин. Что ни говори, а Бич Пустыни вызывал уважение одним видом, и можно было легко понять, как именно он заставил тысячи и тысячи воинов следовать за собой.

Интересным было другое.

— А что, уважаемый генерал, — Китарион сознательно опустил титул, которым Гайшшар наградил сам себя, — тебе есть что рассказать о ее высочестве?

Змей хохотнул и оскалил пасть, полную длинных острых зубов.