Путь Тьмы 2

Никто, никакая магия не смогла бы обнаружить ее, зато сама девушка прекрасно видела все, что творится в округе.

Вот ониксовый паучок слез с дерева, перебрался через покрытый мхом корень, переполз через несколько камней и… точно пересек невидимую границу. Эту границу Парниэла ощутила сразу, как нечто одушевленное, пышущее жаром и опасностью.

Сделай нечто подобное любое живое существо с теплой кровью, и спустя несколько минут на него набросились бы десятки опаснейших громадных пауков. Собственно говоря, таким нехитрым трюком Черный Властелин изрядно проредил вражескую армию пять лет назад.

Но то — живое.

Паучок же не имел души, разума, воли. Им двигал заложенный магом инстинкт. И вел он его прямиком в логово тирихариев.

Артефакт пробрался под здоровенной паутиной, свисающей с деревьев, пролез через глазницы выбеленного временем черепа — человеческого, между прочим, — затем, добрался до норы. Юркнув в нее, паучок понесся вперед, а Парниэла, похолодев от ужаса, наблюдала за обитателями логова монстров: десятки и десятки тирихариев сновали туда-сюда по своим делам, появляясь из боковых ответвлений и пропадая где-то под потолком, движимые одним им ведомыми целями.

Ни один не обращал внимания на вторженца, а потому, эльфийка немного успокоилось. Пока что все шло в полном соответствии с планом, но расслабляться было все еще рано. Девушка ждала.

Наконец, паучок добрался до просторной пещеры, пол которой устилал ковер из паутины, а под потолком тут и там висели коконы с добычей, в основном — с тирихариями из других гнезд и болотными тварями. Хотя пауки славились тем, что умели каким-то образом растягивать съедобностью жертв на годы, а потому Парниэла не исключала, что среди коконов могут встретиться и останки солдат армии Саргилэнов.

Бездарные хряки получили то, что заслуживали: армии нет, земли вернулись в лоно Империи, а единственный наследник, переродившись рыцарем смерти, верной и правдой служит в гвардии Черного Властелина.

Повод задуматься о вечном.

«Хватит»! — оборвала себя девушка, пристальнее вглядываясь в происходящее, но и не переставая отслеживать окружающую действительность.

Если что-то пойдет не по плану, ей придется удирать, и быстро.

Королеву — а тирихарии в этом плане больше походили на муравьев или пчел, нежели на пауков — она нашла быстро. Ониксовый паучок заспешил к здоровенной мохнатой твари, уютно устроившейся в одном из углов пещеры.

Никем не замеченный, он забрался сперва на лапу хозяйки гнезда, затем — на спину, после этого медленно и осторожно пробрался туда, где у твари должен был быть мозг. Наступил самый ответственный момент.

«Давай, давай», — спина Парниэлы покрылась испариной. — «Ну, справься»!

Паучок приподнял передние лапки и стукнул одну о другую, а затем — со всей силы вонзил их в плоть паучихи, проделав дыру в хитине, и стремительно принялся пробиваться внутрь, сопровождаемый ревом чудовища.

Секунда — и вот он уже на месте.

Паучиха крикнула еще разок и замолкла, успокоив выбросом феромонов своих прислужников.

Дело было сделано!

Эльфийка едва не взвизгнула от радости.

«Да, да, да»!!! — ликовала она. — «Есть»!

Отпустив паучка, Парниэла вернула сознание в нормальное состояние, проверила, с какой скоростью сумеет восстановить полный контроль над артефактом, если это потребуется, и, удовлетворенно ухмыльнувшись, направилась обратно.

Теперь ей предстоял отчет и долгое, нудное ожидание. Ну да ничего, когда придет время, это окупится сторицей. Те, кто должен, пройдут через лес, незамеченными.

Она сдернула с лица платок и с наслаждением принялась расчесывать зарубцевавшиеся шрамы. Наконец-то зуд — этот невыносимый зуд, что донимал ее долгих пять лет — улегся.

«Да, теперь все будет хорошо. Посмотрим, Черный Властелин, как ты выкрутишься на сей раз», — подумала она, растворяясь в ночном лесу так, как это умеют лишь эльфы.

Второй день первого месяца осени 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), утро.

Дарлионна сладко потянулась и выплыла из постели.

Позднее утро было любимейшим временем суток красавицы, и та никогда не позволяла себе просто так взять, и не насладиться этой чудной порой. Время, когда челядь уже вовсю хлопочет, занятая тысячей разных хозяйственных дел. Время, когда властители и их подчиненные, не покладая рук, думают, совещаются, находят варианты и изыскивают компромиссы. Время, когда с воинов на плацу уже сошло семь потов, а бойцы, отправленные в патрули, зевают во всю глотку.

Время, когда она может насладиться изысканным вкусом свежей сдобы с корицей; чая, в который добавили душистый липовый мед; свежайшего бекона и восхитительно вкусного вареного яйца!

Позавтракав, кольценосица с блаженством погрузилась в горячую ванну. По ее приказу воду Дарлионне приносили трижды в день, и наследница Кинории считала, что это еще она достаточно скромно себя ведет.