Путь проклятых

С каждым днем нападения на миротворцев учащались. Но если сначала все происходило как-то спонтанно, то теперь это все больше напоминало охоту. Охоту, главными трофеями в которой были голубые каски. Пару раз миротворцев даже брали в заложники в надежде на хороший выкуп. Но эти конфликты быстро разрешались. Или по доброй воле, или в ходе жестких и решительных действий со стороны миротворцев. И на то они имели полное право. Это, конечно, не афишировалось, ведь солдаты с шевронами ООН всегда и всюду должны были представляться рыцарями без страха и упрека, всегда готовыми прийти на помощь тем, кому она действительно была нужна.

Мигелю и его товарищам обещали, что в скором времени их должны были заменить, но конкретной даты никто не назвал. И эта неопределенность выматывала еще сильней, чем постоянные патрули и гнетущая обстановка. А капитан Вакасо на все резонные вопросы старался только отмалчиваться, не комментируя действия и обещания начальства. Но по нему было видно, что его сложившаяся ситуация беспокоит не меньше остальных.

Пабло запихнули за руль рычащего «хамви», Хуан встал за пулемет, и все неторопливо выдвинулись в патруль. Всего восемь человек. Ежевечерний осмотр квартала стал уже привычным делом. Знали каждый уголок, каждую хибару до кирпичика. В таких ситуациях внимание притупляется, а на его место приходит преступное безразличие.

Лица по дороге попадались одни и те же. Удивительное дело, но раньше Мигель не особо различал представителей негроидной расы, теперь же для него проблем в этом не было.

Все выглядели как обычно. Местные хозяйки вывешивали белье, торговец фруктами сворачивал свою лавочку, перепачканные дети, одежда на которых свисала разноцветными лохмотьями, играли на запыленной дороге.

Все выглядели как обычно… Кроме одного мальчика в длинном балахоне, который что-то призывно прокричав на креольском и помахав рукой, устремился прочь от армейского внедорожника за угол ближайшего дома. Было что-то такое в этом подростке, что заставило патрульных насторожиться. И как-то сама собой опустела улица, словно все по команде попрятались по своим хибаркам.

– Что за черт? – удивился Хуан, опасливо оглядываясь по сторонам.

– Там тупик, шеф, – откликнулся за рулем Пабло. – Может, дурачится, и делов-то.

– Знаю, но надо проверить. Мигель, вперед.

В этот момент Мигель мог поклясться, что почувствовал еле уловимый запах гари. Нет, не тот запах гари, которым было пропитано все вокруг, а совсем другой, в который были вплетены еще и ароматы опасности и страха.

Отряд неторопливо, как учили, свернул за угол вслед за Пастором, который в силу своих физических возможностей и опыта выполнял роль «танка прорыва».

Там действительно был тупик. Несколько покосившихся хибар, образовывавших собой неправильную букву «П» с низкими навесами, между которыми были растянуты веревки с мокрым бельем. Мальчишка дожидался их в конце тупика и, призывно маша рукой, что-то кричал на гаитянском креольском, этой смеси африканских наречий и неправильного французского. Мигель хоть и знал французский, но гаитянский креольский понимал лишь урывками, на самом примитивном уровне. Из того, что кричал подросток, он понял только «сюда» и «помощь».

– Что он несет, ни черта не разобрать, – выругался Хуан, опасливо оглядываясь по сторонам.

– Что у тебя тут? – вскидывая и беря на изготовку винтовку, поинтересовался Мигель.

Вместо ответа мальчишка громко крикнул, и по «хамви» тут же хлестнул гранатометный выстрел. По крышам хибар заметались тени. Хуана накрыло сразу, окровавленный Пабло мешком повалился на руль, а Мигель едва успел отскочить от многотонной машины, с размаху протаранившей стену тупика. Под ноги Мигелю посыпался битый кирпич, в поднявшейся пыли ничего нельзя было разобрать, но он все-таки увидел, как мальчишка достает из-под своей хламиды калашников.

– Оружие на землю! – заорал Мигель подростку, смело смотрящему ему в глаза.

Подросток и не думал опускать оружие. Мигель инстинктивно нажал на курок, но в самое последнее мгновение задрал дуло своего автомата так, что очередь прошла над головой юного бандита, выбивая из стены пыль и кирпичную крошку. Подросток, вжав голову, снова что-то закричал по-креольски, направляя автомат в сторону Мигеля. Но всегда считавшийся безотказным АК дал сбой. Последовал приглушенный щелчок. Даже с такого расстояния было видно, что автомат находится в плачевном состоянии, и грязь и ржавчина все-таки сделали свое дело.

С крыш зданий на отряд со всех сторон шквалом обрушились выстрелы. Лишенные укрытия солдаты рассредоточились кто куда, спасаясь от огня засевших в укрытиях боевиков. Вечный задира Пастор, прижавшись спиной к стене, ловко отстреливался короткими очередями. Счет был явно в его пользу – уже два подстреленных туземца валялись на земле с противоположной стороны улицы.

Они угодили в засаду. Такие случались здесь частенько. Но эта была первая за последний вроде бы спокойный месяц.

Мальчишка смотрел на Мигеля и дергал заклинивший затвор.