Путь прилива

Чтобы найти оборотней, мне нужен был человек, знающий Приливные Земли как свои пять пальцев. Человек, который общался бы с местными, не привлекая к себе излишнего внимания, и мог бы отличить истинное откровение от шуток и анекдотов. Человек общей с местным населением культуры.

— Из этого совсем не следует, что этот гипотетический человек должен быть тобой.

— А кому еще мог я довериться? — беспомощно развел руками Корда. — Ты подумай сам — ну кому еще мог я довериться?

Чиновник взглянул ему в глаза, помолчал несколько секунд, а затем подтолкнул коробку вперед.

Корда буквально сорвал крышку — и застыл с перекошенным от ужаса лицом.

— Что же ты стесняешься? — Чиновника захлестнула волна обжигающей ярости. — Ты же этого хотел, именно этого. Вот оно, твое окончательное, неопровержимое доказательство.

Он сунул руку в коробку и вытащил за волосы отрубленную голову. Два ближайшие двойника отставили свои воображаемые стаканы. Затем необычная сцена привлекла внимание тех, кто сидел подальше. Вскоре глаза всех присутствующих были прикованы к страшному предмету, в зале воцарилась гробовая тишина.

Чиновник швырнул голову на стойку.

Неестественно бледная кожа, у человека такой не бывает. И носа, чтобы такой длинный, не бывает. Безгубый рот, огромные, чересчур зеленые глаза. Чиновник провел рукой по щеке, мышцы рефлекторно дернулись, меняя форму лица. Глаза Корды расширились, его рот беззвучно открывался и закрывался.

Чиновник повернулся и ушел.

Сквозь открытую дверь виднелась полоска заката. Последние денечки, последние денечки, пройдут они, как дым, и не вернутся вновь, — горланили, обняв друг друга за плечи и раскачиваясь в такт, двойники.

— Извините, сэр, — вежливо пробормотал рассыльный, — но вас желает видеть некая дама, присутствующая здесь лично. Она утверждает, что имеет к вам очень важное дело.

«Эсме, Эсме, — с тоской подумал чиновник. — Ну когда же ты кончишь всю эту бодягу?» Его подмывало смыться безо всяких ненужных, ни к чему не ведущих разговоров.

— Хорошо. Проводите меня.

Робот доставил его на лифте к открытой двери номера, расположенного прямо под сферическим куполом башни, и удалился. Фантастически огромная комната, освещенная мягко фосфоресцирующими стенами, резная, ручной работы мебель, необъятных размеров кровать — чиновник никак не ожидал увидеть ничего подобного. Он шагнул через порог.

— Хелло?

Справа, очень далеко, открылась дверь. Эту женщину чиновник тоже никак не ожидал увидеть. Он не мог пошевелить языком.

— Ну как, тренировался? — улыбнулась Ундина. — Поддерживал форму?

Чиновника бросило в краску. Он попытался что-то сказать — и снова не смог. Тогда он взял ее за руку. Он вцепился в эту руку не как любовник, а как утопающий. Он знал, что стоит отпустить Ундину — и она тут же растворится в воздухе. Ее лицо — гордое, прекрасное и насмешливое — заполнило весь мир. Неожиданно чиновник понял, что совсем не знает эту женщину — и никогда не знал.

— Иди ко мне, — сказал он наконец. И она к нему пришла.

— Подожди, не кончай. Я хочу тебя кое-чему научить.

Чиновник снова находился в странном, знакомом уже по прошлому состоянии; голова его была кристально ясной, но говорить не хотелось. Он отстранился от Ундины и кивнул.

Ундина сложила ладони, показала чиновнику узкую щель, образовавшуюся между их краями, возле запястий.

— Это — мудра вагины. А вот это, — она поставила на левую ладонь правый кулак с вытянутым вверх большим пальцем, — мудра пениса. Теперь, — не убирая большого пальца, она опустила кулак, разогнула мизинец и ввела его в себя, — я превратила себя в гермафродита. Ты принимаешь меня как свою богиню?

— Если передо мной всего два варианта — либо принимаю, либо ты уходишь, — то, как мне кажется…

— Господи, как же ты любишь чесать языком! Скажи просто «да».

— Да.

— Вот и прекрасно. Цель сегодняшнего урока: ты узнаешь, что ощущаю я, когда мы занимаемся любовью. Урок совсем простой. И ты ведь хочешь понимать меня, правда? Тогда ты должен поставить себя на мое место. Я не буду делать ничего такого, чего ты не должен делать со мной. Это же.будет честно, правда?

Она потрепала чиновника по голове, нежно погладила по щеке.

— Господи, — сказала Ундина, — как же мой член истосковался по твоему рту.

Чиновник неуверенно нагнулся и сжал губами ее большой палец.