Путь Пилигрима

Не было никакого смысла продолжать стоять перед закрытой дверью.

Он повернулся и пошел по пустому коридору, гулко стуча каблуками по черно-белым плиткам пола. Эхо его шагов отдавалось от стен, с которых уже сняли висевшее там оружие. Пройдя довольно далеко и несколько раз повернув, он наконец начал встречать алаагов и людей - бывших слуг алаагов, которые, как и он сам, не вполне еще понимали, что они больше не слуги.

Алааги по большей части перемещались с места на место. Люди стояли небольшими группами, переговариваясь, или бродили от группы к группе. Служебные различия стерлись. Шейн видел, как охранники разговаривают с курьерами-переводчиками и служащими всех других подразделений, начиная от Службы эксплуатации и кончая личными прислужниками алаагов.

Он миновал их всех, чувствуя, что его тянет в определенном направлении, но еще не вполне уверенный, куда именно. Как бы то ни было, у него не возникало желания говорить с этими людьми. И только дойдя до коридора на уровне первого этажа, он услышал, как знакомый голос произносит его имя.

Он обернулся и увидел, что к нему бежит Сильви Онджин.

– Шейн! - выпалила она, хватая его за левую руку и увлекая за собой.- Пойдем со мной. Мы организуем общее собрание всех работавших здесь людей. Нам надо решить, выходить ли нам всем вместе или посылать делегатов для переговоров с людьми на улице!

Он вытаращил на нее глаза.

– Неужели ты не понимаешь? - нетерпеливо спросила она, дергая его за руку.- Алааги отказались от нас. Они не возьмут с собой никого из нас. Ты ведь знаешь, что сделают обыкновенные люди с нами - работавшими на алаагов,- когда чужаки покинут Землю и мы останемся незащищенными! Нас всех убьют. Они обвиняют нас во всех казнях и мучениях. Они обвиняют нас во всем. Никто из нас не осмелится выйти на улицу, пока мы не придем к какому-то соглашению с теми людьми,- пойдем, Шейн!

– Подожди,- сказал он, останавливаясь и заставляя ее остановиться тоже. Он взглянул на нее. Ее коротко стриженные темные волосы были в порядке, но бледное искаженное лицо сделалось почти отталкивающим. Когда-то она пробуждала в нем нежные чувства, и призрак этих чувств все еще жил в нем, не обретая, однако, жизни и смысла. Он взял ее за руку.

– Сильви,- сказал он,- собрание ничего нам не даст, как и делегаты. Пойдем со мной и выйдем на улицу вместе. Я позабочусь о том, чтобы никто тебя не тронул. Они послушаются меня. Я - Пилигрим, тот, кто дал ход этой революции во всем мире.

Она в изумлении уставилась на него и неожиданно вырвала из его руки свою.

– О-о, ты сошел с ума, как многие из них! - выкрикнула она,- Выйти с тобой? Ты, должно быть, думаешь, что я тоже не в своем уме! Ты - Пилигрим? Ты думаешь, я в это поверю? Человек вроде тебя никогда не смог бы стать Пилигримом; у любого хватит ума понять это. Люди на улице разорвут нас на куски в тот самый момент, когда ты попытаешься сказать им такую вещь!

Она отступила от него на шаг.

– Тебе просто надо спасаться, Шейн,- сказала она.- Я не в силах помочь тебе, если ты сошел с ума. У меня нет времени возиться с тобой, если ты не в себе…

При последних словах она начала отступать назад. Потом повернулась и побежала, вскоре затерявшись среди других людей и алаагов.

Он с грустью пошел дальше. В конце концов он понял, куда идет - к главному входу Дома Оружия. Немного не дойдя до него, он был остановлен высоким худым мужчиной в синем комбинезоне из Службы эксплуатации, но с нашивками зверя-офицера на воротнике, указывающими на его пост командующего этого подразделения.

– Вы - Шейн, верно? - спросил человек.- Я встречал вас здесь, и мне известна ваша репутация. Вы могли к этому времени стать начальником курьеров-переводчиков, если бы захотели. Послушайте. Ваш корпус послушается вас, если вы поговорите с ними. Вы должны мне помочь.

– Не сейчас,- сказал Шейн. Он хотел пройти мимо, но тот ухватил его за комбинезон.

– Нет, сейчас. Вы что, не понимаете? Они уходят, но оставляют после себя всевозможную технику, встроенную в места вроде этого. Люди, ничего в этом не смыслящие, склонны думать, что, потыкав там и сям, мы научимся управляться с этими вещами. Но это не так. Рядовые люди не понимают, что в действительности означает разрыв между нашей техникой и алаагской. У нас уйдут годы на изучение того, что они оставляют здесь, и даже тогда наши шансы узнать, как пользоваться всем этим, ничтожны; во всяком случае, вы должны помочь, переговорив с людьми из вашего корпуса. Скажите им, убедите их, что они не должны пытаться наладить эту технику - даже те из них, которые работали с какими-либо приборами под руководством алаагов. А люди, находящиеся снаружи, должны понять, что необходимо защищать и поддерживать технический персонал из моего подразделения на все время работы, которая займет несколько лет…

– Мне жаль,- Шейн вырвался от него.- Не могу вам сейчас помочь. Мне надо идти. До свидания.