Путь олигарха

– Не примут, – убежденно сказала Ольга.– Все знают, что он конченый. Спился.

– Ни-че-го..полечим..просто я хочу, чтоб ты была счастливой, чтоб улыбалась почаще. Ты, наверно, еще красивее, когда улыбаешься,…мне так хочется… не все же вертихвосткам, певичкам всяким…ты можешь улыбнуться? Как на школьной перемене?

– Ой, когда это было?! Я уже и не помню.

– Во-о-т та-ак! Надо не забывать…человек рождается для счастья. А иначе зачем и рождаться? Видеть всю нашу грязь? Не-ет…не для этого…ты меня еще не знаешь…я сказал сам себе – значит все, точка…я много в Киеве думал…бывает так: один раз увидел – и другой тебе не надо. Бывает?

– Бывает, наверно, – неуверенно подтвердила Ольга.

– Вот и я так думаю…я пока тебе ничего говорить не буду…но ты сама увидишь…увидишь…ты будь строже с ним…пусть спит под дверью, если пьяный…

– Мы живем в его квартире. Он ее на комбинате получил, когда был на хорошем счету.

– Он на вас на всех получал. Пусть не выступает.

–Мама моя говорит, что может он одумается, если я заставлю его ревновать, – сказала Ольга, думая о своем,– но я боюсь: вдруг ничего не получится, а я буду у всех на языке.

–Если хочешь подразнить его – давай завтра по городу пройдемся, погуляем.– Олег загорелся этой идеей.– Лучшего варианта и не придумаешь. Я– командировочный, был – и исчез, и нет пересудов, а предупреждение будет,– Я Веру Феликсовну попрошу – якобы ты не по своей воле. Хочешь?

– Она очень строгая, я ее боюсь.

– Не бойся. Мы с Кардашем столько сделали для комбината, что они тебя на руках будут носить, если попросим.

Ольга задумалась в сомнении. Потом подняла глаза и озорно улыбнулась.

– А мороженое купишь? Я так давно не ела мороженое.

– Железно…подлежит строжайшему исполнению…а сейчас…где мой бумажник…на первый случай…

– Нет-нет, Олег, не надо, – запротестовала Ольга.– Ты и без того нам помог..мать все спрашивала, откуда деньги. Ты думаешь, я сидела бы здесь…

Ольга встала, заторопилась, потом, подойдя уже у двери, остановилась в нерешительности и, видимо, пересиливая себя, попросила:

–Можно я возьму в холодильнике…для детей…будет им подарок…скажу от тебя…

– Что ты, что ты, – зачастил Олег, вскакивая и суетясь, – конечно, без разговоров, что за вопрос.– Он бросился к холодильнику, стал вытаскивать оттуда свертки,– бери все, завтра еще прикупим. Какой я недотепа!

Пока Ольга заворачивала сверток, Скляр пытался ткнуть ей несколько долларовых банкнот, но Ольга изворачивалась и почти бегом выскочила в коридор.

Когда она ушла, Скляр еще долго лежал, заложив руки за голову и улыбаясь, а потом тихо вздохнул, повернулся набок и уснул, как ребенок.

Утром следующего дня Кардаш уехал, а Олег остался еще на несколько дней по собственной инициативе. Он все-таки попросил Веру Феликсовну дать ему Ольгу в экскурсоводы. Та строго посмотрела на него и спросила хмуро:

– Вы что, уже снюхались?

– Плохо вы знаете своих людей, Вера Феликсовна. Стал бы я вас просить, если бы это было так.

– Олег, не дури. Не делай из меня сводню. У нее двое детей и репутация честной, порядочной женщины. Не надо с ней эти ваши столичные штучки выделывать.

– Cкажу вам без всяких столичных шуточек, что я хочу на ней жениться, а она на меня ноль внимания.

–У нее муж. Между прочим, очень ревнивый.

– С таким мужем хуже, чем без мужа. А его ревность я в гробу видел в белых тапочках. Вы его сами видели?

–Видела. Потому мне ее жалко.

Тоцкая долго упорствовала, пока Олег не начал по- настоящему раздражаться. Пришлось Вере Феликсовне самой упрашивать Ольгу показать киевлянину город. Та согласилась тоже без особого энтузиазма. Они сели на троллейбус и поехали в центр. Постепенно Ольга стала оттаивать. Она водила Олега по городу, показывала достопримечательности, которые знала еще по школьным экскурсиям, а часто они просто читали вывески, заходили то в большие магазины, то в планетарий, где Олег сам объяснял спутнице, где какие звезды на ночном небе; то на выставку кошек, которая проходила в Доме культуры судостроителей; бродили по тенистым дорожкам парка с его мягким лепетом листьев в кроне старых деревьев, с мгновенной лучистой игрой света и тени, от которой жмурились глаза, сидели за столиком кафе, вынесенным прямо на тротуар, как где-нибудь в Париже; обходительный официант принес мороженое в красивой формочке – Ольга даже в детстве такого не ела. Потом они опять бродили по городу, как праздные туристы, и вновь зашли в другое кафе, где им подали изумительные пирожные с прохладным соком.