Путь Небес

Оркестратор отпустил Вон Калду и вернулся к бронестеклу. Тварь внутри отреагировала и среди теней замерцала пара фиолетовых глаз – больше человеческих, миндалевидных и жестоких. Коненос заворожено следил за ней.

– Они заразны, – прошептал Коненос. – Пришло время ускорить инфекцию.

Глава 13

Перед тем, как привели Вейла, Есугэй отвел Арвиду в сторону.

– Тебе больно, брат? – спросил грозовой пророк с явной тревогой на татуированном лице.

Арвиде стоило улыбнуться. Ему было всегда больно. Изменение плоти бурлило под кожей, хотя самоконтроль помогал, как и глубокий космос. Время от времени шипение в ушах стихало, а ужасный жар в крови спадал, но ненадолго. Применение своих талантов все возвращало, и именно ради этого Арвиду держали в V Легионе. Каждый раз, когда они спрашивали его, боль усиливалась.

Если это и подтолкнуло его Легион переступить черту, если это привело Волков на Просперо, тогда, возможно, он начал понимать. Магнус всегда был снисходительным отцом, а Арвиде не по силам было выдержать такие страдания.

Убить за это преступление всех до единого Сынов, было суровым приговором, но ведь сама вселенная была суровой, а Тысяча Сынов с самого своего основания заигрывали со смертью.

– Не больше обычного, – ответил он.

– Мы не должны делать это.

– Ты бы не попросил, если бы это не было важно. Кто он?

Есугэй ответил взглядом, который говорил «хотел бы я знать».

– Мы не преуспели на Эревайле. Найденный нами человек – единственная связь с тем, кого мы ищем. Он знал цель, но не знает где она сейчас. Однако, они годами работали вместе. Может, что-то выйдет.

От слов грозового пророка у Арвиды упало сердце. Да, сделать можно было, но за серьезную плату. Из всех его умений предсказание возможного будущего из смутно запечатленного прошлого было самым сложным, требующее самого глубокого погружения в порочные водовороты Великого Океана.

– Ты сам говорил с ним? – спросил Арвида.

Есугэй грустно кивнул.

– Сделал все, что мог. Насколько я вижу, он говорит правду. Он – гордец, как и все ему подобные.

Такой была их репутация, но Арвида нечасто общался с навигаторами. Во флоте Тысячи Сынов корабли на короткие расстояния вели свои чародеи, что приводило к трениям между санкционированными представителями Нобилите и командирами кораблей. Ни в одном другом Легионе не было столь смешанных и частично совпадающих талантов, и это было источником столь сильного антагонизма.

– За это придется заплатить, – предупредил Арвида. – Ты доверяешь инстинктам Раваллион? Пока что она не многих убедила.

Есугэй развел руками.

– А что еще нам остается? Выбор небольшой. Если бы не нынешняя ситуация, я бы не стал гоняться за этим именем из прошлого смертной женщины, но сейчас смерть рыщет вокруг нас, как волки вокруг костра.

Он посмотрел на Арвиду и его золотые глаза – все такие же странные – сверкнули в мягком свете.

– Мы все перепробовали. И да, я доверяю ей. С самой первой нашей встречи.

Арвида кивнул, внутренне настраиваясь. Есугэю нравилось верить в лучшее тех, кого он опекал, но он не был глупцом.

– Очень хорошо, но я не обещаю успех.

Довольный Есугэй хлопнул его по руке.

– А когда мы можем его обещать? Пошли, он ждет.

Они прошли из вестибюля, который находился на уровне мостика «Бури мечей», по коридорам до комнаты допросов. По пути мимо них пробегали слуги, торопливо кланяясь, после чего бежали дальше исполнять данные им поручения. Весь флагман гудел энергией. Ханы из долго разделенных братств вернулись и теперь шли по палубам, рассказывая новости о долгих поражениях и коротких победах, выискивая товарищей, выясняя мнения, прощупывая почву в преддверии великого сбора перед примархом. В другое время кое-кто мог уставиться на обладателя алого доспеха в их рядах, но не сейчас – все мысли были о выборе, которых необходимо было сделать.

– Говорят, ты сберег тело Са, – сказал Есугэй.

– То, что от него осталось.

– Об этом не забудут, – Есугэй бросил на него благодарный взгляд. – И Каган не забудет. Если ты передумаешь и решишь принять цвета Легиона, тебя с радостью примут.

Арвида внутренне вздрогнул. Он давно принял решение и не откажется от него. Так или иначе, части его тела сплавились с внутренней поверхностью доспеха, понемногу вдавливаясь в механизмы. Он больше не мог избавиться от объятий керамитовых пластин, как и от собственного скелета.

– Может быть однажды. – Все, что он ответил. – Не сегодня.

Они добрались до камеры допросов. По обе стороны тяжелых железных дверей стояли на страже легионеры. Большинство камер были пусты. Пленение стало более сложным и менее полезным делом. Кроме того было непросто сдержать победивших ханов от убийства всех попавшихся им врагов в расплату за прежние злодеяния.

Вейла поместили в более светлую, сухую и удобную камеру. Он получил чистую воду, регулярную пищу, немного уединения, но никто не притворялся, что он не под стражей. Когда двое библиариев – шаман и чародей – вошли в тесное помещение, человек поднялся и витиевато поклонился.