Путь на север

Процессия двигалась медленно из-за бремени гроба, разворачивавшийся перед ними бескрайний холмистый пейзаж становился все зеленее, покрытый травой, растениями, кустами, что прорывались там-сям в хаотичном буйстве, и купами деревьев, отягощенных густыми листьями и ветвями. Кругом не было ни души, лишь раз навстречу попался мужчина на велосипеде, при виде процессии он замедлил ход и остановился на обочине; только крохотные, невесомые белые бабочки порхали вокруг, словно в замедленной съемке, сновали в траве. Кришан семь часов добирался на поезде из Коломбо до Килиноччи, потом три часа на двух автобусах до деревни Рани, по прибытии в ее дом ему показалось, что он заехал в самую глубь северо-востока, но сейчас, дойдя до конца деревни и очутившись средь этих нежданных просторов, на проселке вдали от любого шоссе, он невольно почувствовал себя так, будто попал в необъятную глушь, в места, которые не отыскать ни на одной карте, которых не коснулась ни одна историческая хроника, однако эти места отчего-то выглядели знакомыми, словно он бывал здесь во сне или же в прошлой жизни. Кришан по-прежнему был в самом хвосте процессии, шедшие впереди, человек двадцать-тридцать, двигались молча, неспешно, глядели себе под ноги или на дорогу впереди, барабанщики, шагавшие сразу за гробом, выбивали негромкую дробь, но она лишь подчеркивала окружающую тишину. В тесном закрытом пространстве домика Рани, в пределах аккуратного, огороженного ее сада Кришана переполняли чувства, ошеломляли причитания и стук барабанов, вид гроба и обступивших его людей, теперь же, под раскинувшимся над ними предвечерним открытым небом, эти ощущения казались ему мелкими, даже ничтожными, словно средь этих просторов и по сравнению с их широтой они обратились в ничто; избавившись от ощущений, объединявших его с прочими присутствовавшими на похоронах, Кришан вернулся к собственным мыслям, вспомнил, кто он такой.