Путь Моргана

– Все здоровы, кроме кузена Джеймса-аптекаря, – грустно отозвался Ричард. – Он почти ослеп, поэтому передал дело сыновьям, а сам поселился в чудесном особняке на окраине Бата вместе с женой и двумя дочерьми, старыми девами. А мой отец перебрался в таверну «Колокол», потому что корпорация затеяла перестройку улицы и решила снести «Герб бочара». Отцу прислуживает старший сын моего брата, его единственное утешение. Кузен Джеймс-священник пожалован чином каноника, к его бурной радости и гордости. Мои сестры тоже не бедствуют. – На его лицо легла тень. – Из всех моих знакомых умер только Джон Тревильян Сили Тревильян – как пишет Джимми, от невоздержанности, но не уточняет, от какой именно.

– Скорее всего от плотских удовольствий и чревоугодия, – предположил Стивен, уже знающий всю подноготную Ричарда. – И я очень рад этому.

– В письме множество других новостей и даже пикантных сплетен. Во Франции действительно произошла революция, там свергли монарха, но король с королевой до сих пор живы. К вящему изумлению Джимми, Соединенные Штаты Америки так и не распались: в них принята новая конституция, страна быстро богатеет. – Ричард усмехнулся. – Если верить Джимми, единственная причина, по которой взбунтовались лягушатники, – меховая шапка Бенджамина Франклина. Как он там пишет? – Ричард зашелестел страницами. – А, вот оно: «В отличие от американцев, которые научно подошли к разработке парламентской системы, основанной на принципе взаимозависимости и взаимоограничения исполнительной и законодательной власти, французы решили не вводить ее. То, что не определено законом, определяется логикой. Но, поскольку французы лишены способности мыслить логически, ручаюсь, республиканское правительство Франции долго не протянет».

– В этом он прав.

Китти посматривала то на Ричарда, то на Стивена, не вполне понимая смысл разговора, но радуясь тому, что они наконец-то получили вести с другого конца света.

– «В тысяча семьсот восемьдесят восьмом году король тяжело заболел, и кое-кто пытался добиться назначения принца Уэльского регентом, но король поправился, а принц окончательно погряз в долгах. Он по-прежнему не женат и влюблен в сторонницу римско-католической церкви, миссис Марию Фицгерберт».

– Религия и религиозные различия, – со вздохом заметил Стивен, – величайший бич всего человечества. Почему мы не можем просто жить и не мешать жить остальным? Посмотри на преподобного Джонсона! Он охотно сочетает каторжников браком, но не дает им возможности сначала получше узнать друг друга, поскольку объявляет незаконные совокупления греховными. Ха! – Подавив вспышку гнева, он сменил тему: – Что там еще в Англии?

– Бразды правления по-прежнему находятся в руках мистера Питта. Налоги опять повысили. Введен налог даже на новые вестники, газеты и журналы, а тот, кто дает в них рекламные объявления, должен платить налог в размере двух шиллингов и шести пенсов независимо от размеров самого объявления. Джимми пишет, что мелкие лавочники вынуждены отказаться от рекламы своих товаров: платить такие налоги под силу лишь крупным предпринимателям.

– А Джимми упоминает о том, что первый помощник и экипаж «Баунти» подняли мятеж и изгнали с судна лейтенанта Блая? Сейчас все говорят не только о французской революции, но и о мятеже на «Баунти», – объяснил Стивен.

– По-моему, всеобщее любопытство разжег прежде всего тот факт, что экипаж предпочел сладострастных отахейтских девиц плодам хлебного дерева.

– Безусловно. Что еще пишет Джимми? Похоже, в Англии разразился нешуточный скандал. Говорят, что Блай отнюдь не невинная жертва.

– Насколько известно Джимми, задачей экспедиции, отправленной в Отахейт, было привезти семена и саженцы хлебного дерева – кто-то решил, что его плоды станут дешевой пищей для чернокожих рабов в Вест-Индии, – объяснил Ричард, снова принимаясь листать страницы. – Где же это место… стиль Джимми неподражаем, передать его невозможно. «Офицер флота Уильям Блай сочетался браком с одной жительницей острова Мэн, дядей которой оказался Дункан Кэмпбелл, владелец плавучих тюрем. Как дальше развивались события, неизвестно, но, вероятно, мистер Кэмпбелл познакомил Блая с сэром Джозефом Бэнксом, поглощенным подготовкой к предстоящему плаванию в Отахейт.

Что поражает меня, так это кровосмесительный оттенок союза между королевским флотом и Королевским обществом. Кэмпбелл продал флоту один из своих кораблей – «Бетеа». Новые хозяева переименовали его в «Баунти» и назначили мужа племянницы Кэмпбелла, Блая, капитаном и казначеем «Баунти». Вместе с Блаем в экспедицию отправился некий Флетчер Кристиан, приходящийся кровным родственником жене Блая и племяннице Кэмпбелла. Кристиан не имел чина, но был назначен помощником капитана. Он и раньше плавал вместе с Блаем, и этих двоих давно привыкли считать близкими друзьями, вроде «мисс Молли»… но молчание, Джимми, молчание!»

– Вот здравая оценка положения в Англии! – отсмеявшись, заявил Стивен. – В стране процветает кумовство вплоть до инцеста!

– А что такое инцест? – спросила Китти, уже зная, кто такие «мисс Молли».