Путь меча

Все же призраков было очень много, и сфера постепенно все реже и реже отзывалась губительными вспышками на нападения этих эфирных сущностей. На каждого разорванного магией духа тут же появлялся десяток не менее яростных его собратьев, словно они только этого и ждали и с истошными звуками набрасывались на защитную сферу.

Тем не менее, магическая сущность была упорна в своей обороне и, вскоре уловив явную закономерность, ударила по зловещему хозяину духов, нащупав его каким-то образом среди теней. Несколько ударов тень отбила неким подобием щита, отразив сгустки энергии в стороны от себя, однако широкий жгут слепящей молнии, выпущенный из сферы, вбил темную фигуру в развалины строения. И как будто этого было мало, магическое существо обрушило на руины ряд мощных ударов, похоронив своего противника под курганом дымящихся обломков.

Духи, потеряв связь со своим кукловодом, с тоскливыми завываниями разлетелись во все стороны, в поисках менее опасной добычи. Сфера, замерцав, покрылась черными разводами, делающими её почти невидимой в неверном свете ночного светила, и, беззвучно поднявшись в воздух, исчезла в вышине.

В качестве эпилога

Вжжжжж. Вжжжихх. Жжжжжжссс.

Эльф повернул лезвие режущей кромкой вверх, подставив её под свет костра. Безупречное зеркало клинка без искажений отражало предметы. Пруток масляного камня отправился в поясную сумку к своим восьми разноцветным братьям. Протерев меч маслянистой тряпочкой, мечник осторожно вложил его в ножны.

Немного помедлив, словно в сомнении, он вытянул второй меч и довольно ухмыльнулся, заметив гримасу, исказившую лицо женщины.

Вжжжихх. Вжжжихх.

От спины отвернувшейся от него женщины веяло недовольством и презрением. Приятно. Ухмылка на лице эльфа погасла, когда он наткнулся взглядом на сидящую в стороне от костра фигуру в плаще. Проклятье! Мечник поспешно перевел взгляд на ночное небо, старательно выбрасывая яркие эмоции из головы. Нечисть в плаще способна читать мысли – колдун уже успел пояснить, чем чреваты неосторожные речи и действия, и эти объяснения были более чем доходчивыми. Учитывая то, что случилось с магом, следовало быть более осмотрительным, нет никакого желания умирать от рук поганого выродка. Только не так. Смерть скота, а не воина.

Эта обгорелая тварь – с такого расстояния чуткое обоняние лесного воина легко различало запах палёной плоти – убивала походя. Без малейшей эмоции и усилий. Не то, чтобы он сочувствовал людишкам или своему соплеменнику, но даже они такого не заслуживали. Арканиэль передернул плечами.

То, что они с кровосоской ещё живы и в своей воле, уже счастье. Значит, они зачем-то нужны этому созданию и нужны именно в таком более-менее свободном состоянии, в отличие от пары десятков разумных, неподвижно стоящих за кругом света, что неосторожно спустились в эту ложбину да так и застыли в виде безмолвных статуй с пустыми глазами. Бррр. Надо отвечься. Как там наша красотка?

Вжжжиххссс.

Толстая палка в хрупких руках рыжеволосой женщины легко переломилась пополам, она на недолгий миг представила на её месте горло остроухой твари. Когда же эта несносная тварь перестанет её доставать?

Вжжжихх.

Ну что мешало потерять это тело по дороге? Выронить неловко, свернув попутно шею. Женщина-вампир досадливо качнула головой.

Вжжжихх.

Жаль, выбрал колдун не того эльфа. Вторая ноша женщины-вампира из мертвого мага эльфа превратилась в очень даже живой светящийся череп, насаженный на найденный по дороге корявый посох. Сейчас он горящими красным глазницами был повернут к лицу колдуна. Посох с уродливым украшением изредка вибрировал и покачивался, вопреки законам мира самостоятельно удерживая равновесие в воздухе. Казалось, что между двумя созданиями бездны идет какой-то диалог.

О чем они говорят? К демонам подробности! Лиланда стукнула себя кулачком по ноге. Во всем виновато её необоснованное любопытство, какое-то наваждение. В то время, как надо было бежать со всех ног подальше из города, она спустилась в руины, чтобы отыскать останки существа, сражавшегося с магами. Откопала на свою голову.

Лик колдуна был страшен. Когда-то это могло быть человеком, пока не попало под действие стихийного заклятия. Теперь же существо напоминало средней прожаристости отбивную, с горящими тьмой глазами на обоженном лице, взглянув в которые Лиланда пропала.

Способность соображать частично вернулась к ней уже после того, как они с колдуном вышли за стену города. Словно в насмешку, под мышками у женщины-вампира ехали два её обидчика, безвольно болтая конечностями и сгребая головами сор с земли. Однако единственной эмоцией Лиланды на тот момент был страх отстать от фигуры, шагающей впереди. Эта эмоция была настолько мощной, что она даже не задумывалась о смысле своих действий, всё её внимание сконцентрировалось на спине колдуна.