Путь ликвидатора

Со следующего дня началось официальное пребывание Сергея в доме Витаро, уже не как гостя, но как полноценного члена местного общества. Поначалу, пока его здоровье было еще весьма далеко от определения «великолепное», за его воспитание с небывалым рвением взялась Милана. Седой был потрясен упорством, с каким девушка старалась как можно быстрее научить его своему языку, и немного позднее он понял почему. Помотавшись по широким просторам родной планеты, Решетов уже привык к подобным процедурам, хватая «по вершкам» реплики из незнакомых языков и диалектов, поэтому оказался весьма способным учеником. Однако, учитывая тот факт, что на этой планете ему предстояло провести весьма длительный период времени (а не дай бог – и всю жизнь), в данном случае набор дежурных фраз категорически не годился – требовалось более доскональное изучение языка.

Седой и Милана придумали своеобразную игру: либо он, либо она указывали на тот или иной предмет, и девушка тщательно, по слогам произносила его название. В ход шло буквально все: близлежащие предметы, домашняя утварь, облака в небесной дали, окружающая природа, названия животных – короче, все, что только попадалось им на глаза. Вдобавок Сергей от природы весьма неплохо умел рисовать, и если искомого не оказывалось поблизости, он очень быстро изображал это на довольно грубой бумаге толстым стержнем из вещества, очень похожего на графит, но имевшего более прочную структуру. Милана же, в свою очередь, обладала непревзойденным искусством жестов, а ее неподражаемая мимика могла воспроизвести тончайшие оттенки той или иной эмоции – таким образом Седой постигал определения чувств, охватывающих человека в тот или иной момент. Этот момент обучения оказался самым сложным, но схватывающий все на лету Сергей вскоре преодолел и его.

Подспудно, в перерывах между уроками, Седой знакомился с укладом местной жизни, деятельностью жителей дома Витаро: земледелием, трудовыми ремеслами и, естественно, воинским искусством. Он познакомился с Ланго и Кертом – теми двумя, которых выбрал хозяин дома в тот памятный вечер застолья. Ланго слыл непревзойденным мастером клинка и рукопашного боя. Это был высокий поджарый человек, тело которого состояло из сухих и крепких мышц. Двигался он легко и грациозно, а взгляд его карих цепких глаз, казалось, насквозь прощупывает потенциального противника, отыскивая наиболее уязвимые места. Во время их первой немногословной беседы Сергей задал вопрос о начале тренировок. Ланго сухо улыбнулся, пронзительно взглянул на собеседника, словно просветил насквозь организм Решетова, и коротко произнес:

– Это чуть позже. Рад знакомству, – и они ткнулись кулаками.

Керт же, словно в противоположность мастеру меча, оказался добродушным полноватым, малорослым и весьма говорливым парнем. Поздоровавшись с будущим учеником, он разразился таким бурным потоком слов, что Сергей, еще не вполне овладевший языком, воспринимал едва ли половину из сказанного. Он лишь смутно понял, что этот человечек будет учить его стрельбе из лука. Заметив тень иронии во взгляде собеседника, Керт улыбнулся и, стремительно выхватив из-за спины лук, молниеносно зарядил его. Не целясь, он выстрелил в крупного пса, гонявшего по двору в сотне метров от них какую-то домашнюю птицу. Просвистевшая стрела, словно острым ножом, срезала с мохнатой холки толстый кожаный ошейник именно в тот момент, когда животное в резком прыжке бросилось на добычу. По всей видимости, пес даже не почувствовал потери, он беспечно продолжил игру с пернатым другом. Седой восхищенно покачал головой и уважительно вытянул кулак.

– Ты тоже будешь так стрелять! – Тяжелый кулак ткнул руку Седого.

«Что-то я в этом очень сомневаюсь!» – с завистью подумал Решетов и неопределенно пожал плечами.

Сергей неоднократно имел довольно продолжительные беседы с хозяином дома. Из них он очень многое узнал относительно происходящего на этой планете, которая именовалась весьма поэтично – Лэйне. Сопровождавший Лэйне крупный спутник назывался Катир, а государство, где располагалось поместье Легата, – Тирантом. Его столица Тиран располагалась от поместья Витаро Отра в нескольких десятках четах (по меркам Решетова – около сотни километров). Тирантомом правил лорет Тавр – весьма жесткий, каким и положено быть истинному правителю при существующем строе, человек. Но следует заметить, что народ именовал его «Тавр Справедливый». Вполне вероятно, что это был довольно мудрый человек, умело использующий политику кнута и пряника и заботящийся о своей репутации. Сергей заметил, что, говоря о Тавре, Витаро стал немногословным и очень осторожно подбирал слова. Тогда, набравшись смелости, он напрямую спросил о причине этого. Легата Отра надолго задумался, почесывая бороду и время от времени бросая на Седого оценивающий взгляд, словно решал: делиться ли с ним подобной информацией. Наконец он тряхнул седой головой и осторожно ответил: