Путь кинжалов

Отданные приказы воодушевляли отнюдь не всех. Елейная улыбка Сунамона исчезала всякий раз, когда тот полагал, будто лорд Дракон его не видит. Ториан, по всей видимости, возил в седельной суме фляжку, не иначе как с бренди. А возможно, и не одну, поскольку постоянно пребывал в подпитии. Семарадрид, Марколин и Тихера – каждый сам по себе – с мрачным видом пытались указать Ранду на слишком, по их мнению, малую численность армии. Несколько лет назад шеститысячное войско сочли бы достаточным для ведения любой войны, но теперь они повидали армии в десятки, даже в сотни тысяч человек, как во времена Артура Ястребиное Крыло. Выступая против шончан, они хотели иметь побольше сил. Ранд отослал их прочь, не вдаваясь в объяснения. Эти люди не понимали, что пятьдесят с лишним Аша’манов представляли собой всесокрушающий молот. Ранд мог только гадать, как восприняли бы они его слова, вздумай он сказать, что сам по себе он – такой же губительный молот. Порой ему хотелось проверить свои догадки; возможно, случай еще представится.

Не обошлось и без Вейрамона, который, во-первых, не желал получать приказы от Башира, во-вторых, возражал против выступления в горы, где «невозможен правильный бой, потому что коннице не развернуться в атаке», в-третьих… Поняв, что жалобам не будет конца, Ранд не дал ему закончить.

– Салдэйцы, кажется, всерьез думают, что я поскачу на правом фланге, – бормотал Вейрамон, пренебрежительно пожимая плечами, словно размещение на правом фланге представляло собою нечто оскорбительное. – И эти пехотинцы, милорд Дракон. Я действительно думаю…

– Я думаю, вам не мешало бы привести своих людей в готовность, – холодно произнес Ранд. Отчасти холод в голосе был результатом погружения в лишенную эмоций пустоту. – Или же ни на каком фланге вас не будет.

Он не имел в виду ничего страшного: просто хотел сказать, что, если люди Вейрамона не встанут в строй вовремя, армия отбудет без них. Конечно, такой болван вряд ли причинит много хлопот, оставшись в столь отдаленном месте с немногочисленными дружинниками. Ранд вернется раньше, чем тот успеет добраться до какой-нибудь деревни.

Однако от лица Вейрамона мигом отхлынула кровь.

– Как будет угодно милорду Дракону, – выпалил он с несвойственной для него поспешностью и развернул коня – сегодня это был рослый, с мощной грудью гнедой, – прежде чем отзвучали слова.

Появившиеся перед Рандом следующими леди Айлил и благородная леди Анайелла представляли собой странную пару, и не только потому, что принадлежали к враждующим сторонам. Для кайриэнки, а пожалуй, и не только для кайриэнки, Айлил была высока ростом, и все в ней, от разлета бровей на бледном челе и движения обтянутого красной перчаткой запястья до того, как ниспадала на круп ее дымчато-серой кобылы дождевая накидка с расшитым жемчугом воротом, являло собой воплощение изысканности и достоинства. В отличие от Семарадрида или Марколина, Вейрамона или Тихеры она почти не моргала при виде обтекавших Ранда дождевых струй. А вот Анайелла моргнула. И охнула. И хихикнула, прикрыв рот рукой. Стройная, гибкая Анайелла тоже была красива и тоже носила накидку от дождя, расшитую золотом, с усыпанным рубинами воротником, но на этом ее сходство с Айлил заканчивалось. Суть Анайеллы составляли манерность, жеманство и кокетство. Когда она кланялась, ее белый мерин делал то же самое, сгибая передние ноги. Гарцующее животное выглядело эффектно, но Ранд подозревал, что этот конь не отличается выносливостью. Как и его хозяйка.

– Милорд Дракон, – промолвила Айлил, – я должна еще раз возразить против моего участия в затеваемом… походе. – К тону ее невозможно было придраться: холодный и ровный, однако без намека на недружественность. – Я пошлю своих приверженцев, когда и куда вы укажете, однако у меня самой вовсе нет желания оказаться в гуще битвы.

– О нет! – пылко подхватила Анайелла, поводя плечами. Жеманность слышалась в самом ее голосе. – Мой предводитель конницы рассказывал мне про битвы – это такая гадость! Вы ведь не заставите нас участвовать в одной из них, милорд Дракон? Мы слышали, вы особенно заботитесь о безопасности женщин. Правда ведь, Айлил?

Услышанное поразило Ранда настолько, что пустота исчезла, а вместе с нею и саидин. Дождь сыпал ему на волосы, капли затекали за шиворот, но он был слишком ошеломлен и не обращал на это внимания. Тем паче что удержаться прямо ему удалось, лишь вцепившись в луку седла: голова пошла кругом, и вместо двух женщин перед ним предстали четыре. Откуда они узнали. Они слышали?! Сколько еще народу прослышало? Как вообще это могло стать кому-то известно? Свет, слухи приписывали ему убийство Моргейз, Илэйн, Колавир! Может быть, сотен женщин, каждую из которых он убивал способом еще худшим, чем ее предшественницу! Ранд сглотнул: его тошнило, и не только из-за порчи на саидин. «Чтоб мне сгореть! – билась в его голове яростная мысль. – Сколько же шпионов следит за мной?!»

«Смерть следит за тобой, – пробормотал Льюс Тэрин. – Смерть никогда не закрывает глаз».

Ранд поежился.