Путь кинжалов

Ей и самой хотелось увидеть хотя бы проблеск ответа. В отличие от Совета она знала: для Ата’ан Миэйр Ранд – Корамур; но о том, что нужно им от него и ему от них, не имела ни малейшего представления. Со слов Илэйн выходило, будто женщины из Морского народа, направлявшиеся с ней в Андор, тоже ничего не знают. Или делают вид, что не знают. Эгвейн почти пожалела, что в лагере нет ни одной сестры из числа побывавших у Ата’ан Миэйр. Почти. От этих Ищущих Ветер и без того хлопот не оберешься.

По взмаху руки Романды Теодрин рванулась вперед с плащом восседающей, словно ее толкнули в спину. Судя по выражению лица Романды, ей не понравилось, что Лилейн так быстро восстановила самообладание.

– Не забудьте сказать Мерилилль, что я хочу поговорить с ней, мать, – произнесла она. И то была вовсе не просьба.

На миг обе восседающие уставились одна на другую, во взаимной враждебности снова позабыв об Эгвейн. Они удалились, не попрощавшись, и едва не столкнулись у выхода, но Романде удалось проскользнуть первой, протащив за собой Теодрин. Лилейн, ощерясь, буквально вытолкнула Фаолайн из палатки.

Суан глубоко вздохнула, даже не пытаясь скрыть облегчение.

– С вашего позволения, мать, – насмешливо пробормотала Эгвейн. – Как вам будет угодно, мать. Вы можете идти, дочери мои.

Тяжело вздохнув, она откинулась на стуле и тут же полетела на ковер. Медленно поднявшись, девушка отряхнула юбку и поправила шаль, радуясь, что растянулась, по крайней мере, не на глазах у тех двух.

– Раздобудь что-нибудь поесть, Суан, – сказала она. – И принеси с собой. Впереди еще долгий день.

– Лучше свалиться со стула, чем слететь с Престола, – пробормотала Суан себе под нос и выскользнула наружу. Вовремя, иначе Эгвейн не преминула бы ее отругать.

Впрочем, вернулась Суан быстро. Принесенный ею обед свелся к черствым булочкам и тушеной чечевице с морковью и крохотными кусочками мяса. Несколько раз женщины откладывали ложки и сидели молча, делая вид, будто просматривают бумаги. Через некоторое время Чеза явилась за подносом, а потом пришла снова – сменить свечи. Сварливости за ней никогда не замечалось, но сейчас она недовольно ворчала:

– Ну кто бы мог подумать, что и Селейм куда-то запропастится? Не иначе как с солдатами загуляла. А все от Халимы, она всех портит.

Заявившийся следом тощий парень с хлюпающим носом принес уголь – добавить в уже прогоревшие жаровни. На Эгвейн он взирал с трепетом, что не могло не радовать после посещения восседающих. Шириам пришла спросить, не будет ли еще каких указаний, но задержалась дольше необходимого. В глазах ее угадывалось беспокойство: секретов она знала не так уж много, но, видимо, и этого хватало, чтобы чувствовать себя не в своей тарелке.

Другие сестры не заглядывали: то ли не смели беспокоить Амерлин без важной причины, то ли знали, что все по-настоящему важные дела решаются в Совете.

– Есть донесение о том, что из Кандора на юг движутся солдаты, – сказала Суан, как только за Шириам опустился полог. – Не знаю, не знаю… Подтверждения пока нет; жители Пограничных земель редко удаляются от Запустения. О том известно всем и каждому. Вряд ли это выдумка…

На сей раз Суан не заглядывала ни в какие бумаги. Она руководила сетью глаз-и-ушей Амерлин, и к ней беспрерывным потоком стекались донесения множества лазутчиков, в том числе множество слухов и сплетен. Все они изучались, а затем Суан и Эгвейн решали, что следует сообщить Совету. Лиане имела собственную сеть, и полученные ею сведения вливались в этот поток. Большая часть вестей передавалась дальше – кое-что Совету следовало знать, а кое-что просто нельзя было утаить, ведь каждая Айя имела своих лазутчиков. Но все приходилось процеживать через сито: одни известия могли оказаться опасными, а другие – помочь отвлечь внимание Совета от истинной цели похода.

Добрые вести в последнее время были редки. Кайриэн полнился слухами об Айз Седай, связанных с Рандом или, хуже того, служивших ему, но этими слухами можно и пренебречь. Хранительницы Мудрости предпочитали не распространяться ни о Ранде, ни о тех, кто с ним связан; впрочем, дожидавшейся его возвращения Мераны и, конечно же, сестер в Солнечном дворце, его первой резиденции, с лихвой хватило бы, чтобы породить и не такие толки. Но от других новостей становилось не по себе. Печатник из Иллиана уверял, будто Ранд самолично убил Маттина Стефанеоса, а мертвое тело уничтожил с помощью Единой Силы и тому будто бы есть неопровержимые доказательства. Однако работница с иллианских же доков утверждала, что собственными глазами видела, как бывшего короля, связанного, завернутого в ковер и с кляпом во рту, занесли на корабль, отплывший ночью с разрешения капитана портовой стражи. Первый слух больше походил на правду, но Эгвейн надеялась, что он не подхвачен лазутчиками Айя. В памятках сестер против имени Ранда и без того стояло слишком много черных пометок.