Путь хранителя

Я даже на секунду малодушно обрадовался такому факту, но приглашающе махнул, выйдя наружу. Строганов выставил вперед руку и нерешительно шагнул, вздохнув с облегчением. Понятно, с чего он готовился нападать, видимо приложило первым.

— Странное место какое-то, — княжич принюхивался и оглядывался.

— Ты в слове стремное сделал несколько ошибок, — улыбнулся я в ответ. — Что-то случилось?

— Илья, — сказал Сёма с укоризной. — У нас сегодня экзамены!

Ох ты ж святые ёжики… О таком счастье я совсем забыл. Головная боль резко вернулась, упрашивая сказаться больным и остаться дома под таким благовидным предлогом. Я уж думал, что опять случилось что-то страшное, судя по количеству пропущенных вызовов и непрочитанных сообщений. И оно действительно случилось.

— Ты чего это… — оживился Герман, подойдя поближе и втянув воздух через ноздри. — Без нас тут отмечал свой титул?

— Вынуждено, — чистосердечно сознался я, стараясь дышать в другую сторону. — И случайно…

— Судя по концентрации, случайно такое произойти не могло, — провел экспресс-анализ граф. — Если только ты не упал в чан с сивухой.

Внутри дома возмущенно упало и со звоном разбилось зеркало, вынудив всех вздрогнуть. Знакомить их с местным демоном я пока не собирался, но похоже за оскорбление адского крафта оракулу придется ответить.

От ответа я уклонился и обреченно отправился в отель. Готовиться к неминуемой расплате за многочисленные прогулы и особое внимание от преподавателей. Ларсу я дал указания обустроить быт как можно скорее, перевезти с баржи то целое, что там осталось и остальное из гостиничного номера.

И купить мне долбанный надувной матрас, так как спать на кухонном столе для графа не комильфо.

В ресторане отеля очень удивились просьбе подать на ранний завтрак наваристый бульон с зеленым чаем, но исполнили безукоризненно. И на дополнительную опцию в виде банки рассола отреагировали невозмутимо.

Команда, отправившаяся со мной и сразу засевшая в ресторане, умилительно любовалась моими мучениями с последующим воскрешением. На самом деле так уж плохо мне не было. Сыграла всё таки кровь. Но подготовиться к явно насыщенному грядущему стоило.

И только когда я закончил, немного непонимающе поинтересовался Герман:

— А чего ты к целителю то не заехал? За минуту убрал бы…

Я чуть в рожу ему не дал. И передумал говорить о небольшом флаконе, лежащем в моем кармане и несущем главное мужское счастье. По-крайней мере до вечера. Пусть, гад, пострадает.

Можно же было сказать раньше про то, что целители лечат последствия злоупотреблений. Тем более что один целитель, принимающий неофициально, у меня уже был.

Обитель встретила нас скорбными и бледными рожами адептов, необычайной тишиной, нарушаемой лишь прощальными тихими вздохами. Как говорится, ссались все. Это не философию сдавать, где как раз с похмелья зачет получить легче легкого.

Демоноборцы всех мастей готовились к жесткой практике. Мастера шастали по аудиториям, накладывая слой за слоем защитные печати. Святое место готовили к кощунственному разрушению до основания.

Даже настоятель лично осматривал помещения, покрикивая на всех, кто подворачивался под руку. Эдуард и сам складывал ладони, выворачивая пухлые пальцы в каких-то сложных сплетениях.

Магические вспышки беззвучно появлялись то там, то тут, а остаточный фон начали чувствовать все без исключения. Оракулам пришлось особо тяжко, Герман морщился без остановки, хватаясь то за голову, то за сердце.

Время до начала первых экзаменов стремительно приближалось, а затем мучительно замедлилось, превратив день в бесконечный.

Я старался везде идти последним, надеясь на усталость преподавателей. Но это помогло мало, учителя не брезговали эликсирами, судя по слабо светящимся глазам. И были бодры и внимательны до зубовного скрежета.

То ли с перепугу, то ли благодаря улучшенной памяти, я сдал почти всё. Не без скандалов и даже одного вызова начальства для подтверждения, что «вот такую тварюгу сам шатал». Больше всего я страшился алхимии, но её завалили все. Причем большинство этому обрадовались, ведь никто не пострадал. Почти.

Одному искателю оторвало два пальца, пара защитников повторили модные изыскания Строганова и окрасились в зеленый цвет, а тощий паренек-инквизитор раздулся до размеров Карла, чему ничуть не опечалился.

Опечалился преподаватель. Магистр разнес походную лабораторию, которую для безопасности установили в зарослях подальше от строений, спалил несколько реликтовых деревьев и принялся гоняться за двоечниками, пытаясь их полить какой-то смесью.

Мужика успокоили коллеги, набросив сеть и вколов успокоительное. Для надежности несколько доз. Так сдачу предмета перенесли на неопределенный срок, требуемый для реабилитации вышедшего из строя излишне чувствительного специалиста.

После этого пошло легче, ну а завершающие военные игры на полигоне для меня стали и вовсе отдыхом.

Я отстрелялся, сдал все нормативы и спрятался в одном из выставленных убежищ, заняться более интересными делами. Под крики, взрывы и выстрелы я взялся за телефон.