Путь херувима

– Вот послушай меня внимательно, пожалуйста, – продолжал высказывать свою мысль Адам. – Я не вкушал вкус дивных плодов великого дерева и я абсолютно не знаю, к примеру, для чего существует вот эта прекрасная порхающая на цветке бабочка. Но если бы я целый день, как ты, буду за ней наблюдать, то смогу рассказать о ней намного больше, чем в настоящее время я знаю о ней. А если я буду наблюдать за бабочкой более десяти восхождений, то …

– Прекрати, Адам, – вскрикнула девушка, – твои слова мне противны. Как ты мог усомниться в моем великом сознании, даренным мне Отцом нашим. Или, может быть, ты усомнился в словах ангела первого лика?

– Нет, что ты, погоди …

– О, какое горе, – с испугом произнесла девушка, – ты стал мне завидовать. Ты понял, что недостоин меня, так как мы теперь общаемся на разных языках, ты не можешь понять моего мышления, ведь мыслишь ты, как и прежде, примитивно.

– Нет, Ева, что ты, – заволновался юноша, – я не считаю, что мы разговариваем на разных языках или мыслим как-то иначе друг от друга, нежели ранее. Наоборот …

– Я поняла, – спокойно ответила девушка, – ты ни в чем не виноват. Я во всем виновата сама. Я выбрала себе путь отшельника, но я все равно не хочу тебя терять, мой милый Адам.

– Ты меня не потеряешь, – обнявши девушку, сказал юноша, – я всегда буду с тобой, какие сложные ты поручения не выполняла бы, я всегда буду тебе первым помощником. Ведь ты же часть меня, а единое – не может быть порознь.

– Я очень тебя люблю, мой милый, – сказала Ева и крепко прижалась к парню.

– Я тоже очень тебя люблю, любимая моя.

Небольшая туча закрыла Лиру. Пустился легкий дождь, приятно освежая воздух. Вслед за тучей простучал он по листьям, по реке и умчался прочь. Парень и девушка были, как одно единое и не на миг не хотели друг друга отпускать из объятий.

– Так что же я стою? – резко спохватилась Ева и достала со своей корзинки плод дерева Познания. Она протянула его своему милому юноше.

– Зачем это? – удивился Адам. – Разве мне позволено?

– Конечно же, – отвечала девушка, – ведь ты же мой помощник, не так ли?

– Да, ведь вдвоем намного легче делать что-то, нежели одному.

– Правильно, – продолжала Ева, – вот ты и будешь мне помогать наблюдать за творениями и определять их предназначение. Польза Отцу нашему удвоится. Разве ты не хочешь помочь нашему Создателю?

– Я очень хочу, – проговорил юноша, – но достоин ли я этого дара? Смогу ли быть тебе достойным помощником, а не обузой в твоих праведных деяниях?

– Нет, что ты. Я буду определять верность твоих действий, направлять тебя, учить. Все у нас получиться, поверь мне.

– Мне почему-то страшно прикасаться к плодам, как будто бы я совершу что-то плохое, неугодное Создателю.

– Доверься мне, милый, – сказала девушка, обняла его и вложила в руку Адаму желто-красный, сочный, налитый неимоверным желанием плод.

Юноша смотрел на этот плод и не верил происходящему. Рука его затряслась, но не от невиданной радости, а от необъяснимого страха: страха непослушания, страха предательства. Сердце застучало очень быстро, много кратковременных мыслей стало появляться у Адама в голове, но ни за одну, он так и не смог ухватиться, они словно, таяли, не успев даже преобразоваться. Тело переполнялось странными чувствами, происходило абсолютное непонимание происходящего, и интуитивно цеплялась уверенность, что возврата уже не будет никогда, как будто бы он стоит перед пропастью. И парень опускает руку с запретным плодом и расслабляет пальцы. Плод освобождается от натиска пальцев и уже стремиться упасть в траву, как вдруг Ева своей нежной рукой берет руку Адама, аккуратно сжимая ее, преподносит плод к губам своего юноши. Доверие к возлюбленной возвысилось над всем. Забыв про все на свете, Адам понемногу приоткрывает рот. Плохие мысли стали покидать голову парня, появилось легкое чувство любопытства при виде такого сочного плода. Взмахнула крыльями уверенность в действиях, так как чувства и мысли возлюбленной пары кружились в унисон через нежное прикосновение рук. Юноша кусает плод. По всему телу разлетелась необъяснимая энергия. Сочный необыкновенный ароматный вкус заполонил полость рта и мгновенно направился к горлу. На эту секунду казалось ему, что жизнь поделилась на две части: до и после вкушения плода. Это был незабываемый вкус, но почему-то юноше от этого радостней не становилось, и тяжесть в сердце только увеличивалась.

– Ну как тебе, милый, вкусно? – с нежностью спросила Ева.

– Да, очень, – промолвил он.