Путь к свободе (СИ)

- Странно, но откуда у меня знания о высокородных? – вот так все просто? Обычная девчонка, даже без семьи? Я прислушалась к своим ощущениям, но ничего не почувствовала. Действительно сирота, любимую семью я бы не забыла.

- О высокородных? Софи, ты наверно что-то путаешь, - Ларт легонько меня обнял и поцеловал в правую щеку. – А теперь давай договоримся, что ты не станешь смотреть на свое лицо. Прошу тебя. Когда оно заживет, я сам лично принесу тебе зеркало.

- Лично? Но как же твоя академия?

- Ради тебя я готов бросить все, я хочу защищать тебя и заботиться о тебе. Я, надеюсь, ты будешь не против моей компании? – серые глаза с надеждой заглянули мне в лицо. – Софи, не молчи.

А что я могу здесь ответить? Простолюдин не имеет права отказать знатному человеку. А я простолюдинка. Для меня любая просьба ли Лассирта будет приказом. Как же так получилось? Все мое естество противилось такому подчинению, память не возвращалась, но у меня возникло такое чувство, что мне раньше уже приходилось кому-то подчиняться. А это значит только одно…

- Я буду рада исполнить ваше желание, господин ли, - я склонила голову.

-  Софи, называй меня просто Лартом, это мое первое желание. Затем, я хотел бы, чтобы ты приняла помощь целителя, нужно нанести мазь на твое лицо и закрыть бинтами поврежденную часть.

- Что-то еще?

- Нет, на этом все, Софи, - новоиспеченный господин снова меня поцеловал в щеку, но уже гораздо ближе к губам. Затем медленно пошел к двери, остановился, обернулся, быстрыми шагами вновь приблизился ко мне и поцеловал уже в губы.

Я так удивилась, что ничего не сказала. Пустым взглядом проводила Ларта, до сих пор не найдя сил в себе оторвать взгляд от давно закрывшейся двери. Неужели он хочет впоследствии сделать меня своей любовницей? Что за бессмыслица, ведь я уродлива, к тому же сирота без рода. Тогда к чему весь этот фарс?

Задержаться в доме у целителя Арита пришлось еще на полторы декады, прежде чем мужчина вынес вердикт, что больше ничем не сможет мне помочь. Все это время я видела только его и каждый день приходившего в покои ли Лассирта. Молодой господин не приставал ко мне откровенно, но я пугалась той нежности, которую он якобы проявлял, каждый раз приходилось переступать через себя и натянуто улыбаться действующей половиной лица. Левая часть, закрытая повязкой, так и осталась частично обездвижена. До сих пор я не видела своего отражения, но понимала, что после того, как мы покинем дом Арита, Ларт даже прямым приказом не заставит меня спокойно пройти мимо зеркала.

Но, вопреки всем моим надеждам, пока мы перебирались в дом, снятый ли, на моем пути не встретилось ни одной отражающей поверхности. Добирались до маленького домишки в карете с занавешенными окнами, при этом я чувствовала себя особо важной преступницей, ведомой под конвоем. Само здание, немного покосившееся от старости, стояло на окраине города и производило удручающее впечатление, видимо у рода ли Лассирт были большие проблемы с деньгами. Скудная обстановка в двух комнатках, кухня такая узкая, что даже я одна с трудом там помещалась. В помещениях постоянно что-то шумело: то сквозняк свистнет сквозь щель между досками, то мебель начнет скрипеть, то живность какая-то зашуршит в углу. В общем, никакой радости новая обстановка мне не доставляла. К тому же, именно на меня легла вся ответственность за наше новое жилье.

Поначалу было очень не привычно, тело противилось вставать с рассветом. Но затем привыкло, и я с самого утра занималась хозяйством по дому. Оказалось, что я забыла, как нужно мыть посуду, стирать, убирать, готовить... В моей памяти напрочь отсутствовали все эти навыки. Какое-то время пришлось учиться у специально нанятой служанки. И если сперва мне нравилось, не смотря на тяжелую работу, что я оставалась не наедине с ли Лассиртом, а с кем-то еще, то это настроение быстро изменилось. Новая служанка под предлогом моего обучения скинула на меня абсолютно всю работу. Мне приходилось трудиться до глубокой ночи, падая в кровать от усталости, боли в спине и зажившем боку.

Да, мои раны окончательно зарубцевались и больше не воспалялись. Но все равно, после длительного напряжения, левую часть тела начинали схватывать судороги, затем приходила боль. Эта пытка обычно начиналась поздно ночью и продолжалась несколько часов. Я терпела ее, как могла, свернувшись клубком под покрывалом и впившись ногтями в ладони. В такие моменты голове звенел нестройный хоровод колоколов, сводя меня с ума еще больше. Через пару часов все заканчивалось, и я проваливалась в глубокий сон, а может просто теряла сознание. Разум понимал - долго мне так не протянуть.