Путь императора

Хист пораженно уставился на свою подругу, силясь сообразить, или его за полного идиота принимают, или Яха вовсе не так простодушна.

– Ну, зато в армии героем будут считать! – ничего не насоображав, утешился Хист и легонько повлек дзуду обратно за полог.

– Э, Дребен, а вот мама ругается за то, что мы с тобой на одном ложе делаем! – опомнилась Яха, неискренне пытаясь освободиться.

– Да пустяки! – легко соврал Хист. – От этого детей не бывает!

– Да? Ну тогда ладно… Ой, а чего там смотришь? Это мне Ворта вчера синяк поставил! Правда, он медведь? Такой забавный!

– Аийя-каргана! – прошипел в сердцах Хист. – Точно под ложем пора любовников проверять!

И он на полном серьезе наклонился и заглянул. Вернее, попытался. Яха, девочка не из маленьких, коварно набросилась на него со спины, пытаясь провести освоенный с Вортой прием и завалить его на ложе. Естественно, Хист чуть не сломался и рухнул, Яха сверху… и тут события понеслись стремительно. Для начала на них с размаху бросилось здоровенное бронированное нечто, по виду так вылитый боец группы спецназ по кличке Лапа. Потом… наверно, бойцу чем-то прилетело по почкам, потому что Лапа взвыл, но прикрывать императорскую чету не перестал, даже наоборот сильнее растопырился. А за пологом в шатре вскипела яростная схватка, кто-то голосом Урсаша в сердцах помянул ит-тырк-кнорк, хрустнуло…

Хист выбрался из-под Яхи и живого щита, быстро огляделся. У императорского ложа действительно лежал «Кулак» и шипел от боли. От метательных топоров бойца спасла трехслойная броня. За оборванным пологом спецназовцы торопливо рубили кого-то мечами. И снаружи шатра тоже происходило эмоциональное и быстрое действие.

Все же «Кулаки императора» были настоящими профессионалами – Хист даже не успел выхватить саблю, как всё было кончено.

– Коллеги, – презрительно пояснил Урсаш. – Это были наши коллеги, командир. Простой армейский спецназ. Пейзане нетренированные! За Яхой приходили. Или за тобой. Не дает им покою пророчество! Вот же дурь! Оно, может, еще и не исполнится!

– А что ж топорами, а не спецсредствами? – только и смог пробормотать Хист. – Спецсредствами они бы нас враз!

– А кто им позволил бы? – удивился спецназовец. – У нас против их спецсредств собственные имеются!

Изрубленных террористов вытащили. Полог повесили на место. Яху в окружении бронированных бойцов увезли к Гончарам. Урсаш хозяйски прошелся вокруг императорского ложа, огляделся.

– Извини, командир, но спать отныне ты станешь с охраной, – серьезно сказал Урсаш. – То есть с Яхой, конечно – но и с охраной тоже! В другой раз Лапа может и не успеть! А нам император с топором промеж лопаток не глянется. И тем более Яха. Как ее с топором на спину опрокинешь? Так что…

Хист потемнел лицом и опасно склонил голову.

– С охраной, значит, спать? – угрожающе прошипел он. – Зарублю!

– Кого? – осторожно спросил Урсаш.

– Всех! С охраной спать?! Где Джайгет? В рейд!

И император бешеной кошкой выскочил из шатра.

Володя. Просто Володя

Облом. Он задумчиво брел от Дворца культуры. Старый тополь, росший в центральном сквере с самого основания города, как обычно, встретил его философским покоем.

– Тополь, просто тополь, старый, с горькою корой… – пробормотал он и прислонился к морщинистому стволу.

– Не седой – но золотой…
Ты безумцем был зеленым,
Птиц качал под небосклоном!
А сейчас, под хмурым небом,
Ты нахохлился, затих,
Как и я – под тяжким небом
Алых горестей моих…

Он вздохнул. Кто помнит сейчас старых поэтов? Дуэлянтов, пьяниц и забияк – но готовых любую свою строчку защищать с толедским клинком в руке? Готовых жизнь отдать за свою поэзию! И ведь отдавали, не то что сейчас. Всё, что построили в душах человеческих, уничтожено. Кем?! Нет ответа. И приходится начинать с самого начала. Неудачная реинкарнация, блин.

– Володя? – спросил кто-то у него за спиной.

Он стремительно обернулся – рядом стояла Эвелина и еле заметно улыбалась. Прима-певица арт-ансамбля была в очень эффектном, очень дорогом брючном костюме, удачно скрадывающем некоторую пышность форм девушки. Где надо, скрадывающем. И не скажешь, что всего лишь девятиклассница!

– Ух ты! – сказал он восхищенно.

– В смысле! – насторожилась она.

– Красивая – глаз не оторвать! – поспешно перевел он.

В глубине ее серых глаз засветилась легкая ирония. Еще бы! Он был на полголовы ниже. С ее точки зрения.