Читаем Путь Эвриха полностью

— О Мать Всего Сущего, будь милостива к нему! Пусть ворожба Мбабы удастся! — прошептала она, ощущая странную пустоту в груди, словно вместе с выдуманной любовью к славному мальчику Батару ворожея вынула из нее сердце. — Пусть Энеруги полюбит его. Пусть станет он Хозяином Степи и обретет счастье, которого достоин, как никто другой. О Богиня, а что, если он и впрямь сделается Хозяином Вечной Степи?..

Но представить костореза предводителем наев она, как ни старалась, не смогла и, помедлив еще немного, бесшумно прикрыла за собой дверь, оставляя Батара наедине с мономатанской ворожеей.

Оплывшие свечи почти догорели и аромат их стал вовсе неразличим, когда Мбаба развязала мешочек с бело-желтыми, похожими на крупную соль кристаллами, остро пахнущими мускусом и еще чем-то едким, напомнившим косторезу море и солнце.

— Плесни сюда вина, — скомандовала чернокожая ворожея и бросила в кубок щепотку кристаллов, ловко подхватив их на плоскую серебряную полоску. Батар исполнил ее приказание, и темно-красная жидкость стремительно начала чернеть, сгущаться, делаясь похожей на запекшуюся кровь.

— У тебя есть кинжал? — поинтересовалась Мбаба, тщательно перемешивая в крохотной скляночке два бесцветных порошка.

Батар положил на столешницу сточенный нож с ручкой из слоновой кости.

— Я просила кинжал, а не ножик для чистки овощей!

— Это нож моего учителя. На мой взгляд, он лучше любого кинжала или меча, ибо не осквернен убийством.

— Значит, его осквернит твоя собственная кровь. Дай руку! — Мбаба чиркнула ножом по левому предплечью Батара. Подождала, пока несколько капель упадет в кубок, и бросила туда же приготовленную из порошков смесь. — Ну, приступим!

В руке ворожеи блеснул камень с Цай-Дюрагата. Сдернув его с цепочки, она осторожно опустила гранат в вино и певучим голосом начала произносить заклинания.

— А теперь смотри в кубок. Смотри и думай о той, Для кого предназначено приворотное зелье, — промолвила Мбаба чуть погодя и забормотала что-то невразумительное, разом сделавшись похожей на безумную знахарку. — В кубок, я сказала, а не на меня! О ней, а не обо мне думай!

Косторез уставился в кубок, вызывая перед внутренним взором образ Энеруги, и вскоре темная жидкость забурлила, закипела, запенилась. Из кубка поднялось облачко не то дыма, не то пара и по комнате начал распространяться приторный, тяжелый запах незнакомых Батару цветов.

— Смотри! Смотри-и-и!

Но Батар уже и без того не отрывал глаз от пузырящейся жидкости, которая стала закручиваться воронкой и светлеть, подобно тому, как светлеет предрассветное небо. Цвет ее сравнился с цветом крови, потом побледнел, как разбавленное вино, и в нем засверкали золотистые искорки. А затем… Затем косторезу показалось, что в кубке ничего нет! Зелье сделалось прозрачным, как ключевая вода, и Мбаба с резким вскриком бросила в него нечто похожее на черную жемчужину.

— Мой гранат! Он что же, полностью растворился? — Батар выпучил от изумления глаза, таращась на ворожею так, будто у нее неожиданно выросла третья рука, но та, не обращая на него внимания, продолжала выговаривать свои заклинания, из-под полуприкрытых век пристально наблюдая за тем, как снова начинает темнеть и загустевать приворотное зелье.

<p>17</p>

— Маэро был прав, говоря, что песни твои стоит послушать. — Энеруги откинулась на спинку кресла, поглядывая на песочные часы и с раздражением размышляя, как бы половчее приступить к делу, ради которого, поддавшись на уговоры советника, согласилась принять диковинного лекаря-улигэрчи. Она не собиралась слушать его песни — имелись у нее занятия поважнее и поинтереснее, но нельзя было не признать, что целитель, сумевший поднять Имаэро со смертного одра, стоил десятка наев, умевших, по словам старика Цуйгана, делать только три вещи: убивать, убивать и еще раз убивать.

Она вынуждена была слушать улигэры арранта, потому что он умел врачевать и не пожелал принять лестное предложение Имаэро поступить на службу к Хозяину Степи— Этим он еще раз доказал, что создан из иного материала, нежели окружавшие Энеруги люди, и, с одной стороны, это делало ему честь, а с другой — не могло не озлобить Хурманчака. Тем более что казнить лекаря, после того как он спас советника и получил позволение отправиться вместе со своими девками и учеником к Вратам, было как-то несподручно. Он был ценнее десятка наев и требовал к себе особого подхода, вопрос только в том, какого именно? Чем можно заинтересовать придурковатого чудотворца, если он не соблазнился ни званием придворного лекаря, ни деньгами, ни роскошным домом в центре Матибу-Тагала, на берегу Урзани?

Как любой человек, аррант должен был иметь какие-то слабости, надобно было лишь подобрать ключик, чтобы управлять им, и хитроумный дядюшка предположил, что, возможно, он так же неравнодушен к лести и славе, как Зачахар, недаром эти двое неразлучны, словно молодожены. И если это так, то он, возможно, не устоит перед предложением стать личным лекарем Хозяина Степи, ежели предложение это сделает ему сам Хурманчак?

Перейти на страницу:

Похожие книги