Путь духа

– Скиф! – радостно воскликнула Ирита, поднялась и помахала мне с другого конца зала.

Она сидела за столом с Краулером. Видимо, обсуждали будущие торги на аукционе.

Я подошел, кивнул другу и обнял девушку. Не разжимая объятий, она поцеловала меня и шепнула на ухо:

– Ты что-нибудь решил? Могу я к вам приехать?

– Пока нет. Поговорим после Игр, окей?

– Тогда как насчет свидания в Дисе? Вечером?

– С радостью. Надеюсь, не появятся срочные дела.

– Тогда до вечера, – улыбаясь, она вернулась за стол.

Я обменялся с магом новостями и не теряя времени прыгнул к деревне Джири. Зерно преобразования закончило свою работу, характеристики изменились. Можно было пробовать отодрать Ласковый плющ от ствола.

Старик сидел под некогда могучим деревом в позе лотоса, прикрыв глаза. Не поднимая век, он проворчал:

– Ты стал уродливее. Надеюсь, это не единственное твое достижение.

Никаких изменений в своей внешности я не заметил, но неписю виднее. Харизмы поубавилось, из-за чего для окружающих я стал менее привлекательным.

– Мастер… – поприветствовал я Ояму, опустив голову.

Он молчал. Больше ничего не говоря, я подошел к дереву и взялся за плющ. Стиснул на нем пальцы, и он промялся под моей хваткой. Я резко дернул.

Крак! Стебель хрустнул и с чавкающим звуком отделился от ствола. Множество корней, впившихся в дерево и сосавших из него жизненные соки, извивалось, пронзительно пища – на их кончиках обнаружились небольшие отверстия, откуда доносился писк и толчками вырывалась бурая жидкость.

Не отпуская стебель, я стал отступать от дерева по спирали, распутывая и рывками отдирая паразита. Он был крепким, не рвался, не ломался, но это сыграло мне на руку – спустя несколько минут дерево было свободно. Многометровый плющ безжизненно свесился, намотанный на мою руку. Глубокие, сочащиеся соком раны на стволе медленно затянулись, оставив шрамы. В шорохе листвы я услышал облегченный вздох дерева. Со скрипом оно выпрямилось, расправило ветки.

– Ты стал уродливее, – повторил старик, поднимаясь на ноги. – Но сильнее и быстрее, признаю, мой ученик.

– Ученик?

– Духи предков, за что мне это? – взмолился величайший гранд-мастер безоружного боя Ояма, запрокинув голову. – Он еще и глухой!

Глава 24. Боль – это всего лишь визжащая слабость

Мудрый седобородый старец наблюдает за ходом моей тренировки, не поднимая век, время от времени отпивая из чашки с неостывающим чаем и отрывисто отпуская замечания. Так или примерно так представлялось мне обучение у Оямы. Я жестоко ошибался.

– Уф… Ох! – Звуки я издавал не специально, просто с каждым ударом наставника из моих легких выбивало воздух. – Ар-г-х!

В первый же час тренировок я уяснил: легкой жизни не будет. Никакого «Величайший гранд-мастер безоружного боя Ояма предлагает вам выбрать один из следующих боевых приемов», никакого окна со всплывающими описаниями новых умений. Старик требовал полной концентрации и тишины. «Никакой болтовни!» – объявил он, пресекая мои вопросы.

Тренировка проходила в тени дерева, спасенного от Ласкового плюща. Ояма атаковал сразу же, как только объявил меня учеником. Он, конечно, бил не в полную силу, не использовал специальные приемы, но в то же время призывал не жалеть сил и показать все, на что я способен.

Способен я, как оказалось, не на многое. От Комбо старик просто непонятным способом уклонялся, Оглушающий пинок пропускал под собой, Молоты встречал жестким блоком, отчего кости кулака с хрустом ломались, пронзительная боль выжигала нервные каналы, а шкала жизни ползла вниз. О том, что происходит и зачем нужен этот якобы тренировочный бой, больше похожий на избиение младенца, спрашивать я зарекся. Хватило сломанной челюсти и пробитой груди – так наставник реагировал на вопросы.

– Больно? – с притворным сочувствием спросил Ояма, услышав мой сдавленный крик.

– Мне… не… привыкать… – Я вправил челюсть, сплюнул вязкую слюну, густо смешанную с кровью, и хлебнул Бездонного зелья здоровья. – Не боюсь боли.

– Правильно. Боль – это всего лишь визжащая слабость, покидающая твое тело!

Пот и кровь заливали глаза, уверенность в правильности происходящего давно рухнула перед осознанием простого факта: с игровой точки зрения с персонажем не происходит никаких положительных сдвигов. Навык безоружного боя застыл, уперевшись в потолок еще в бою с Эрвиготом, на сотом уровне первого ранга. С пару часов я надеялся, что новые умения проявятся, если я попробую повторять за Оямой, но все, чего добился, – хмыканья старика. Это был очень странный бой. Я терял очки жизни, а учитель – нет. Отражение на него не действовало, да и моя Устойчивость, казалось, умыла руки. Видимо потому, что поединок был тренировочным, а Ояма – дружественным персонажем, режим боя не включался, но жизнь утекала по-настоящему.

Солнце перевалило зенит. Короткие паузы – в несколько секунд, не больше – Ояма позволял брать лишь для того, чтобы восполнить здоровье.