Путь домой

Целый час слонялся по туннелям, пытаясь успокоиться. «Как они могли придумать такой идиотский план? И она молчала всё это время!». Ох, как же он был зол! Немного поостыв, судорожно подбирал варианты, но ничего существенного или действенного придумать не смог. Ему не победить Нарута голыми руками. Что толку в силе, если не сможет ей воспользоваться? Вспомнился ледяной смех существа, мурашки поползли по коже. «Этот сукин сын изначально владел медальоном, потому и был так самоуверен!» Сам не заметив, оказался на пороге комнаты. Мила стремительно встала с кровати и обняла.

— Ну, и когда ты собиралась сказать, что приносишь себя в жертву кровожадному монстру? — ее трясло, дрожь била тело так, будто сильно замёрзла.

— Я думала, что ты пошёл один! Почему тебя не было так долго?

— А ты хотела, чтобы я пришёл и разнёс тут всё к чертовой матери?! — «Нет. Конечно, нет».

Она переходила на этот способ общения всякий раз, когда хотела смягчить ситуацию.

— Не смей делать этого! Ты не задобришь меня! Не в этот раз! Как ты могла?! Ты думаешь, я готов рисковать тобой?! Никто не заставит меня сделать этого! Даже ты!

— У нас нет выхода. Ты это знаешь, я знаю, все знают! Что же ты готов предложить? Пойти туда и лечь под нож урода? Или склонить пред ним колени? — он мерил шагами комнату, не находя слов. Она остановила, взяв за руку.

— Я справлюсь. Он не тронет меня. Найду способ получить медальон.

— Ты не понимаешь. Он слишком силён, и проникнет в твои мысли раньше, чем подумаешь об этом вновь. И если с тобой что-то случится, я не смогу жить. Ариша останется без матери, — она шумно вздохнула.

— Если мы проиграем, она останется жить в мире, земля которого будет пропитана кровью и болью!

Он знал, что она права, но принять — означало отпустить. И всё же другого выхода не было.

— Хорошо. С одним условием. Сильва пойдёт с тобой.

— Знаешь, вы так сблизились, что я начинаю ревновать, — сказала игриво и непринужденно, что совсем не соответствовало ситуации.

Швед в ответ лишь нахмурился. Разговор был неприятный. Потому, когда в комнату вошла неуверенными шагами Ариша, только обрадовался, подхватив на руки и чмокнув в пухлую щёчку. Отец вошёл следом. Обменявшись с Милой взглядом, значительно расслабился.

— Пойду, предупрежу Сильву. Выдвигаетесь через час.

— Куда так спешить! — умоляюще смотрел на жену.

— Нарут начал оплодотворять женщин селения. Наших знакомых из коттеджного посёлка тоже согнали в болота.

«Значит, воплощает идею господства в жизнь», — с ужасом подумал он. Мила была права, медлить нельзя, но сердце кричало от боли и рвалось наружу. В последний раз, когда он её отпускал, опасностью были мертвяки. Теперь выйти за пределы горы, означало стать мишенью для злых существ, которые во множество раз опаснее булькающих трупов.

Глава 11 В тылу врага

Он прижимал её к себе, будто в последний раз. В мозгу мелькали ужасные картинки. Дочка чувствовала, что мама уходит, плакала на руках, и из глаз Милы тоже потекли слёзы.

— Я приду за тобой! Помни. Заблокируй разум. Чтобы не случилось, не дай прочитать мысли! Как только уничтожите медальон, дай знать. Я приду и убью его! Не связывайся со мной чаще, чем нужно. — Она кивнула.

Сильва подошла и пожала ему руку, но он притянул и обнял.

— Береги мою девочку.

— Ценой своей жизни! Ты же знаешь.

Они скрылись чрез проход в скале, что тут же затянулся. Он взял дочь на руки, вытер слёзы с розовых щёчек.

— Мама справится. Вот увидишь.

* * *

Пробираться сквозь бурьяны было невероятно трудно, ноги гудели от усталости, заплетались, подгибались колени. У Сильвы это получалось гораздо лучше и даже как-то грациозно. В памяти всё ещё мелькал образ его обеспокоенного лица: прекрасного, любимого, серых глаз, пронзающих насквозь, заглядывающих прямо в душу. Вдруг вспомнилась встреча в магазинчике. Как трепетало сердце, как старалась скрыть чувства, как не могла понять, что происходит. Сильва вытащила из раздумий.

— Нужно отдохнуть. Ты еле плетёшься.

— Ну, извините. Я же не два метра ростом и не прыгаю как гепард, выгнув спину. — Сильва слегка улыбнулась.

Устроив привал, разожгли костёр, грелись и пили горячий чай. Мила связалась с мужем, успокоив. «Он очень переживает. Обо мне так никто никогда не заботился».

— Знаешь, Макс тебя очень любит!

— Вы говорили об этом? — раздражало. Совсем не хотелось, чтобы он сближался с кем-то, пусть даже эта женщина была другой расы.

— Нет, но это очевидно. Я горжусь им. Думала, не отпустит, и тогда нам точно настал бы трындец. — Мила хихикнула.

— Ты даже представить не можешь, что он сделает, если хоть волосок упадёт с моей головы, — сказала нарочно, чтобы позлить, в глубине души зная, что о ней он беспокоится тоже, хоть и не так сильно.