Путь Акиро

– Ты офигел? – возмущенно затянул Кэйташи. – Ты можешь представить, как я туда залезу? Давай поищем другую полянку, пониже. Я еще жить хочу между прочим!

– Че ты ноешь сразу? Я уже приглядел тропу, туда вполне реально забраться по уступам.

– Я тебе обезьяна, что ли?

– Ну не тюлень же!

– Давай не будем продолжать! – поежился Кэйти, вспомнив, как я называл его раньше.

– Ладно, тогда полезли, ты первый! Ну все, все! Я пошутил, я первый.

Тору осмотрел подступы к нижнему ярусу, нашел место, где стена максимально неровная и начал карабкаться.

– Акиро, – подошел ко мне Икэда и показал пальцем вверх. – Когда полезем наверх, постарайся не трогать никакую живность и неизвестные растения. Хотя тут и известные коварны. Короче, смотри за что мы хватаемся, за то и ты хватайся.

– Понятно, постараюсь.

Легко сказать, ничего не трогай. На этих уступах такая густая растительность, что ничего не коснуться просто невозможно. Я старательно шагал след в след и сторонился кустов и растений, которых сторонились остальные. Но смотреть-то можно, правильно?

Один куст, который они обошли за метр, был украшен крупными цветами наподобие лилий. Яркая окраска с плавными переходами и свечением менялась в зависимости от угла зрения, колыхания лепестков от ветерка, а еще по мере приближения к нему. Лепестки становились еще более яркими, мерцающими, из них исходило сияние, похожее на маленькие волны полупрозрачного золотистого тумана.

Когда Тору подошел близко к кусту, оттуда начали выстреливать тонкие плети, которые до этого были скручены в спираль. Естественно, они не дотягивались, Тору знал, что делал. Вот только интересно, откуда? Когда я подошел к кусту, оказалось, что он еще и одуряюще пахнет. Еще я услышал нежную мелодию, похожую на перезвон маленьких колокольчиков. Тоненький голосок напевал изящными переливами и звал к себе. Настолько сильно захотелось подойти ближе и прильнуть носом к чудесному цветку, что сдерживать себя в этом желании просто невозможно.

– Акиро, ты чего удумал? – откуда-то издалека прозвучал голос Кэйташи. – Жить надоело, что ли?

– Ну я просто понюхаю и все! – возразил я хриплым голосом.

– Хорошо, нюхай! Только взгляни сначала на корни этого сладкого кустика!

Я неохотно оторвался от созерцания переливающегося радугой цветка и посмотрел вниз. У основания куста лежали оплетенные корнями скелеты животных. Нетушки! Человеческий я туда добавлять не собираюсь! В голове прояснилось, я отпрянул от завораживающего хищного куста и поспешил за друзьями, наступая след в след по примятой траве.

Некоторые цветы тоненько пищали и извивались, когда на них наступали. Я обратил внимание, что Огава специально притаптывают эти цветы к земле. Наверно оставлять их позади себя нетронутыми опасно. Когда я наступил на такой аленький цветочек, увидел в центре него маленькую пасть с тонкими острыми зубами. Теперь все понятно. Топтать эту гадость стало не жалко.

Мы поднимались ярус за ярусом и то, чего снизу не было видно, переливалось и сияло. Чем дальше, тем краше и заманчивее. Я с трудом сдерживал себя от того, чтобы подойти и потрогать, понюхать. Голова шла кругом.

Чтобы не потеряться окончательно, я попробовал медитировать прямо на ходу. Сначала получалось не очень, не удавалось отрешиться. Потом лучше. Чисто механически повторял все, что делал Икэда. Так оказалось намного проще. Удалось почувствовать потоки энергии в теле и даже немного восстановить переутомленные мышцы. Идти стало легче.

Впереди оставался последний уступ, на нем обширные заросли камнецвета. Только сейчас я заметил среди вьюнов мерцающие кристаллы. От них исходило едва заметное свечение и над острыми вершинами переливались небольшие искрящиеся сполохи, переливами и движением напоминающие пламя костра. Выглядело это очень красиво, но почему-то не радовало, а напрягало.

– Господин Икэда, ваш выход! – торжественно объявил Тору.

– Да понял я, – буркнул Икэда, доставая из рюкзака дополнительное снаряжение.

Я выпучил глаза и наблюдал, как толстяк экипируется. Блестящий шлем, под которым эластичная маска с тонированными очками и с двумя круглыми банками на щеках. Фартук и перчатки, покрытые тонкими серыми пластинами, расположенными как чешуя рыбы. Когда он все на себя нацепил, вид у него был мягко говоря непривычным.

Пока он собирался, Тору забрался до уступа, забил металлический штырь в камень и привязал веревку. С помощью этой веревки Кэйти и начал забираться на уступ. Я маленько офигел, увидев с какой ловкостью он полез наверх. От Тору я уже ждал таких результатов, а от Кэйти нет.

Секунд за сорок наш толстячок забрался на последний уступ. Точнее он по пояс поднялся над уровнем уступа, уперся ногами в небольшой каменный выступ и начал манипуляции с цветами. Он стряхивал пыльцу в прозрачную банку, когда она наполнилась, достал другую и полез дальше.

Я наблюдал за действиями друга, которого до этого считал неуклюжим увальнем и просто охреневал. Даже подумал, почему он не обогнал меня тогда на полосе препятствий. Или он не стал выпендриваться, или я бежал так хорошо, теперь под вопросом.