Путь Абая. Том 1

Уехать, не прикоснувшись к поминальному угощению — мясу зарезанных коней, было нельзя. Абай с трудом дождался этой минуты.

Вечером после угощения в траурной юрте Абай простился со старшими и собрался в обратный путь. Байсал подозвал его, на мгновение приник лицом к его лбу и сказал:

— Сын мой, до сих пор мне приходилось разговаривать с тобою и высказывать тебе мои чувства. Но я храню в памяти все, что видел и пережил. Когда-то в Каркаралы Божекен был тронут твоим поступком и дал тебе благословение, — ты помнишь его слова? Он ожидал от тебя многого и потому благословил тебя. Тогда я отнесся к тебе холодно. Но с тех пор я не раз слышал, как ты говорил о справедливости. А в эти дни ты показал себя истинным братом Божекена. Старайся оправдать лучшие надежды твоих старших родичей! Я уверен, что ты сумеешь оправдать их, свет мой! Только бы проклятая жизнь не заставила тебя оступиться… Твое будущее перед тобою. Ты держишься правильного пути. Дай бог тебе на нем успеха! — И Байсал благословил Абая.

Байдалы, Суюндик и Кулиншак сердечно поддержали Байсала и присоединились к его благословению. Абай благодарил аксакалов за добрые пожелания.

Он простился со всеми и тронулся в путь вместе с Ерболом. Улжан уже успела уехать на своей повозке. Едва держась на конях от усталости, Абай и Ербол то шагом, то рысью добрались до Ботакана. Улжан приехала раньше их, велела прибрать Гостиную юрту и приготовить им постель.

Вернувшись в аул, Абай вошел в Большую юрту, поздоровался с бабушкой и тут же повернулся к Улжан. — Спать, спать!.. Апа, мне только спать! — воскликнул он.

Улжан подала обоим друзьям по чашке кумысу, отвела их в Гостиную юрту, уложила и заботливо укрыла.

Они захрапели, едва коснувшись головой подушки, и проснулись только к обеду следующего дня. Попив кумысу, они опять легли и проспали до самого вечера. В сумерках друзья проснулась, немного посидели полусонные и свалились опять. Они встряхнулась к пришли в себя только ив третий день к обеду.

Абой не подозревал, что за это время многоустая молва принесла ему славу известного, уважаемого всеми жигита.

3

Все жайляу жило впечатлениями от аса Божея. Его устроители, участники и даже те, кто просидел дома и знал все лишь с чужих слов, — все только о нем и говорили. Молва обежала не одни аулы Тобыкты, но и аулы дальних родичей и чужие отдаленные племена. Абай, без сна и отдыха самоотверженно хлопотавший вокруг гостей, и представить себе не мог всей грандиозности и пышности минувшего торжества.

Действительно, поминки Божея получили заслуженную славу небывалого аса не только в Тобыкты, но и во всем крае. Щедрость, радушие — все могло служить примером для многих поколений.

Словоохотливые старики, общительная молодежь, женщины и дети не переставали обсуждать событие. О нем будут рассказывать были и небылицы не только все лето, но и осень и зиму. И как всегда, в памяти у всех останутся и имена борцов-победителей, и клички коней, выигравших байгу, и меткие шутки, и люди, отличившиеся красноречием и находчивостью во время торжества.

Имя Божея станет излюбленным в Тобыкты при наречении новорожденных. Ас приобретает такую славу, что по нему будут определять возраст детей — и притом не только тех, которые родились в год поминок, — будут говорить: «Он родился за пять лет до аса Божея» или «через два года после аса». Помолвки, торжественные поездки женихов, свадьбы, совершенные в это время, обрезании, смерти — все станут исчислять от аса. Даже о выдающихся скакунах, выигравших впоследствии байгу, скажут, что в год аса он был стригуном, или родился в том же году, или был тогда четырехлеткой. Знаменитые асы всегда становились памятной датой и даже вехой счета лет: они жили в воспоминаниях многих поколений. Асы Аблая и Бопы, состоявшиеся бог весть когда, не забыты до сих пор.

Общая молва и восторженные рассказы эхом пронеслись по всему Чингизу, по просторным жайляу, по ущельям, оврагам и долинам. Имена людей, отличившихся на асе своей щедростью, гостеприимством, богатством угощений и заботливостью о гостях, попали в общий поток восхищения и приобрели громкую славу.

Имена устроителей аса — Байдалы, Байсала и Суюндика — стояли особо, но имя юного Абая своей славой превзошло даже их. Рассказы о нем передавались повсюду.

Рассказчики начинали со спора Абая с Кунанбаем. Они с восхищением говорили о смелом упреке, брошенном юношей суровому отцу, у которого, казалось, никогда не оттаивало заледеневшее сердце. Радушная, гостеприимная встреча, предупредительное обращение с гостями и уход за ними в юртах Абая выделялись на всем многотысячном сборище и смело могли служить примером для всех остальных. Абай сумел угодить всем своим гостям, расположил их к себе и получил их благословение. Это прекрасный юноша, он желает блага народу и болеет за него душой.