Путь.

С диким треском он рванул ручку. В офисе, куда он спешил на совещание, царила всё та же отрешенно-деловая атмосфера, за одним исключением. Когда Арсений вошел, все одновременно повернули головы на часы, что висели на стене. Время было без трех минут два, он прибыл вовремя.

Тут же реальность начала необратимо меняться. Вокруг стали проноситься непонятные клочки и черточки, которых тут в принципе не могло быть, пол заходил ходуном, и мир словно смазался перед глазами. Потом сверху что-то упало, пол стал терять устойчивость и проваливался сам в себя, увлекая уже невнятные силуэты тех людей, что были так реальны секунду назад. Стены также потихоньку расклеивались и загибались клочками мятой глянцевой бумаги, открывая спрятанную за собой непроглядную темноту. Звуки смазались, затем Арсений отключился.

* * *

Резко набрав воздуха в грудь, наш герой сел на постели и вытаращил глаза в стену. Он дышал так глубоко, что, казалось, еще секунда — и его легкие взорвутся, а он сам превратится в ничто. Вокруг царил всё тот же хаос, который он оставил некоторое время назад, когда открыл ту злополучную облупленную дверь в стене. Сколько времени прошло с того момента, Арсений сказать не мог. Дикий затхлый запах покинутой квартиры резко ударил в нос, все внутренности будто бы скрутило изнутри, и он стремглав бросился к туалету.

«Что из всего увиденного было правдой?» — крутилось в его голове. Уже было не разобрать, где реальность, а где вымысел, и это сводило с ума. Хотя, может, это и не сводило с ума, может, он попросту уже был сумасшедшим? Тогда всё становится на свои места: человек берёт отпуск, запирается у себя дома и путешествует по выдуманным им самим мирам. На всякий случай он посмотрел на часы и с облегчением вздохнул — он никуда не опаздывал, да и вообще вся обстановка казалась ему гораздо более реальной, чем та, в которой он пребывал последние дни.

За этими мыслями его и застал стук в дверь, но кто бы это мог быть? Полностью погрузившись в свои Путешествия и переживания, Арсений разорвал почти все связи с внешним миром и лишь изредка выходил в магазин. Тем не менее он быстро пошел открывать, вдруг четко осознав, что это очень важно. На пороге стоял тот самый китаец — его Учитель. Сколь благочестивым он казался на первый взгляд, столь беспардонным был на самом деле. Не спрашивая разрешения, вошел и, спокойно миновав опешившего хозяина квартиры, воскликнул:

— У-у! Во что ты превратил свое жилище?! Ненароком кто зайдет — подумает, что ты сумасшедший! Да ты и сам, небось, уже об этом подумал? Да ладно, оно у всех так. Спешу тебя обрадовать: ты не сумасшедший, и, к слову, именно сейчас ты находишься в общей реальности. Он прошел на кухню и начал что-то мудрить с кофейниками.

У Арсения попросту не было слов, чтобы что-то спросить, да и вообще вымолвить хоть что-то не получалось. Он как дурак жал плечами и проделывал руками какие-то беспомощные жесты. Тем временем китаец продолжал:

— Да, я смотрю, ты достаточно бодрый, в первый раз оно и похуже бывает. Вон у меня, к примеру: Учитель только через неделю появился после возвращения, я уж думал в психлечебницу сдаваться. — Кофе приятно закипал в турке и распространял присущий зернам аромат. — Ну да ладно, тебе, небось, интересно, что же с тобой произошло? — Он ловко подхватил турку и быстрыми четкими движениями налил две чашки кофе, одновременно продолжая говорить: — Не надо, не отвечай, знаю я твое состояние. На, пей! — Он протянул Арсению чашку кофе. — Могу тебя поздравить, ты нашел дорогу к Пути, о котором мы так долго с тобой болтали. Только я, наверное, забыл упомянуть тогда, что Путь — это путь духовного совершенствования, и придется тебе покопаться в своих грешках, да и в грехах других, чтобы исправить эту реальность. Но ведь никто и не обещал, что будет просто.

Теперь о самом Пути. Он будет состоять из множества отрезков разных миров. Каждый мир для тебя будет реальностью. Правда, понимать, что он нереален, вскоре станет проще. Каждый мир также будет загадкой, ответ на которую сможешь найти только ты сам. И чтобы выбраться оттуда и продолжить свой идти вперед, тебе придется сначала решить ее.

Китаец замолчал, отпил кофе и заговорил снова: