Путь

Один за другим поднимались вожди Кланов, могучие, сильные, и, слово в слово, произносили ту же речь, что лилась прежде из уст могучего Эр'Руги. Они были варварами, дикарями, а значит, еще не привыкли отказываться от собственных отцов и дедов, что-то кому-то обещавших, в чем-то однажды поклявшись. Их сердца были чисты, пусть руки у многих и покрылись уже по локоть запекшейся кровь менее удачливых соседей. Они не могли спрятаться от собственной совести за пышными завесами пустых слов, лишь подчеркивающих трусость и подлость тех, из чьих уст они звучат. Сбросив гнетущее оцепенение, горцы готовились к войне.

  - Ступайте на запад, в Альфион, и там вас встретят те, кто также верен нашему истинному королю, - напутствовал горских вождей Макс, ликовавший в этот миг. Он смог, он исполнил эту миссию, оправдал доверие, оказанное ему господином! А это значит что потом, в новом мире, найдется место и для него, сегодня вившего свою полезность.

А тот, от чьего имени говорил с горцами безродный бродяга, наемник, выбравший себе господина и теперь верно служивший ему, тоже начал действовать, готовясь нанести удар в самое сердце врага. Он ждал, и ожидание, наконец, закончилось.

Буковую рощу, что раскинулась на правом берегу Стейлы, окутал вечерний сумрак. Солнце уже закатилось, и на небе, подернутом зиявшей прорехами пленой облаков мерцали первые звезды, таинственно перемигиваясь друг с другом. С реки подуло прохладой, выпала роса, а в зарослях раздавалось время от времени уханье совы, вылетевшей на охоту.

Полтора десятка человек, закутавшись в длинные плащи, осторожно пробирались по роще, постоянно озираясь по сторонам и вслушиваясь в доносившиеся из леса или реки звуки. Пока они могли слышать лишь испуганные крики лесных птиц, а еще невнятный гул, источником которого был большой город, находившийся всего в паре миль от этого места, тот, что звался Фальхейном.

Все, кто очутился в этот поздний час в лесу, за исключением одного человека, были вооружены. Они готовились к бою, а потому ограничились только мечами и арбалетами, вдоволь запасшись к ним увесистыми болтами. Под плащами их тускло сверкали кольчуги-хауберки, а кое-кто надел и шлемы, легкие бацинеты с кольчужными оплечьями, или широкополые капелины, те, которые особенно часты носят простые пехотинцы или стрелки.

Воины мягко ступали по траве, не шагая даже, а как-то перетекая с места на место. Они были в нескольких шагах от логова врага, и старались ничем, ни голосом, ни бряцаньем металла, ни даже дыханием не выдать своего присутствия, сами готовые при этом разить немедленно, стоит только заметить возле себя соглядатая, неважно, следит ли тот за ними умышленно, или же он случайно очутился именно в этом месте в это время. Они уже были готовы к бою, забыв на время о таких вещах, как милосердие и жалость, и считая врагом любого, на кого падет их взор.

Эрвин, шагавший в средине растянувшейся по роще колонны, бок о бок с верным Витаром и магом Кратусом узнавал знакомые места, и чувствовал, как сердце бьется все быстрее, словно оттаивая. Отсюда и начались его скитания, начались в тот миг, когда его встретили в глухом лесу верные друзья. Они погибли, следуя придуманной для самих себя чести, и теперь у принца не было друзей, но всегда имелись под рукой слуги, те, кого не жалко было отправить и на смерть. Правда, сейчас Эрвин сам был готов принять ее, честно разделив со своими соратниками все опасности задуманного предприятия, того, к которому он готовился двадцать три года. Именно поэтому принц единственный не надел кольчугу, словно насмехаясь над смертью, но оружием он, конечно, не пренебрег. На левом бедре висел длинный меч-риттершверт, до поры покоившийся в ножнах, с ним соседствовал кинжал-дага. Этого умелому воину было вполне достаточно для любой битвы.

Эрвин ступал уверенно, двигаясь сквозь заросли к одному ему пока ведомой цели. Но те, кто шел за ним, казались не столь безмятежными, украдкой бросая полные сомнения взгляды на своего предводителя.

  - Его могли засыпать, могли поставить там какие-нибудь ворота, что отпираются лишь изнутри, - озвучив общую неуверенность, произнес Кратус, боязлив озиравшийся по сторонам и всюду видевший лишь непроглядный мрак ночного леса. Сегодня чародей облачился в кольчугу, но, как и прежде, из оружия обходился одним только кинжалом. И еще с ним была Линза Улиара, хрустальный обруч, то, ради чего маг не единожды рисковал своей жизнью. - Ведь минуло уже столько лет!

  - Его никто не решился бы засыпать, - холодно бросил Эрвин, даже не взглянув на своего спутника. - Что же до ворот, то ты и займешься ими. Не зря же вы плавали на край света, верно?

Они добрались до большого оврага, склоны которого заросли почти непроходимым кустарником. Витар, кликнув с собой еще двух воинов, двинулся вниз, взмахами клинка расчищая путь. Прочие же, ощетинившись клинками и наконечниками арбалетных стрел, заняли оборону сверху, готовые к чему угодно. Среди них был и Эрвин, с волнением смотревший вслед ушедшим во мглу воинам.