Пустота

Впоследствии он с усмешкой добавил:

– Могли бы хоть человека во фраке и высокой шляпе пригласить, чтобы объявил этот номер.

Поколением позже в кабинете доктора Альперт Анна спросила себя вслух, словно идеи эти были неким образом связаны:

– А что вообще такое – сны?

«А и правда, что?» – подумала психиатр после ухода Анны. Временами клиентка просто вынуждала себе поверить. Хелен Альперт просмотрела свои записи, рассмеялась и переключила диктофон на воспроизведение, чтобы заново прослушать пару заинтриговавших ее фраз.

Клиентка же, по-прежнему пребывая в приподнятом настроении, пару минут постояла без дела на крыльце, глядя, как лижет набережную прилив, подобно языку большой коричневой собаки, а затем, чтобы убить вечер, двумя автобусами и поездом отправилась в Каршолтон. Сентябрь, месяц парилки, обесцветил и размыл дымкой пространства между Стритхэм-Вэйл и Норбери: серебристые струи дождя, без предупреждения вырываясь из безоблачного коричневато-голубого тумана, падали на разогретые тротуары и тут же испарялись. От влажности было не скрыться. На другом конце маршрута Каршолтон дремал под одеялом предвечернего тепла, и Анна, осторожно проделав уже знакомый путь до Оукса, решила на сей раз подобраться к дому со стороны Банстеда, перейдя Коммон пешком, мимо тюремных построек, не более неприметных, чем огражденная крепость в лесу; лабиринт узких пригородных улочек привел ее в точку на полпути от кладбища к госпиталю. Оукс, 121: пусто, мальчишки, который так обеспокоил Анну в предыдущую поездку, не видать. Она дернула за ручку двери черного хода, и та оказалась незаперта, даже на цепочку не закрыта. Внутри дом был перекроен на отдельные комнаты невидимым полтергейстом безадресной экономии. Тут недавно кто-то убирался: на лестницах и в коридорах пахло водной эмульсией и чистым деревом. Но на голых половицах струпьями валялись фильтры для сплит-систем, и ни к чему не подключенные кабели все так же покоились в пыли, оставляя под собой высветленные следы на паркете среди царапин от стремянок и банок с краской.

Анна бродила по дому, подбирая и снова кладя на пол замеченные вещи, пока не оказалась в просторной задней спальне, недавно разделенной аккуратно следующими контуру панорамного окна пластиковыми перегородками. Невидимая рука рынка расщедрилась оставить потенциальным постояльцам половину вида в густо заросший сад – гладиолусы и плющ, гниющие фрукты в кустах крыжовника, а дальше, на выжженной солнцем лужайке, мокрые, карамельного цвета страницы разодранной книжки в мягкой обложке. Анна прищурилась на свету, потрогала неокрашенную перегородку, провела пальцами по подоконнику. Острая зернистая пыль, как после ремонта. В таких местах, исполненных незавершенности, трудно ожидать какой-то угрозы. Жизнь сама себя поддерживает. Спустя пару минут появилось животное. Это был пес, тощий и паршивый, пятнисто-серый, с поросшими колючей шерстью задними лапами и мордой: он пролез под оградой из соседнего сада и стал, принюхиваясь, бегать по краю лужайки, время от времени замирая, чтобы разрыть землю передними лапами. Анна тарабанила по оконному стеклу костяшками пальцев. Было в этой собаке что-то неприятное. Вдруг, несмотря на солнце, хлынул дождь, и страницы на глазах размягчились, словно были сделаны из материала такого дешевого, что он при контакте с водой растворялся. Анна снова постучала костяшками по стеклу. Пес дернулся и рассеянно оглянулся в пространство. Яростно встряхнулся – во все стороны полетели призматические капли – и убежал. Дождь усилился, потом ослабел до мороси и утих.

Анна вышла на лужайку, чувствуя, как мокрой тряпкой облекает лицо влага, и собрала столько страниц, сколько уцелело. Это была та самая книга, которую в прошлый раз порекомендовал ей мальчишка: «Потерянный горизонт». Разорванная, словно бы от бессилия пробиться к обещанному текстом внутреннему миру. Страницы шли не по порядку. Анна лишь примерно уловила суть сюжета. Пилот потерпевшего крушение ядерного бомбардировщика, вероятно американец, оказывается в загадочной стране лишь затем, чтобы в последний миг утратить ее вместе с любовью; парадоксальным образом это лишь укрепляло надежду читателя на то, что такая страна и вправду может существовать. Первую страницу обложки с контролируемой яростью оторвали посередине. Анна прочла: КЛАССИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ О ШАНГРИ-ЛА. В доме зазвонил телефон: сигнал имитировал звонок старомодного устройства.