Пустошь. Нулевой круг

Почти без лишнего шума жители деревни выстраивались с трех сторон за символической невысокой оградой вокруг площади в центре деревни. Взрослые были серьезны и того же требовали от детей. Лишь раз у кого-то начал возмущаться совсем мелкий, но ему тут же заткнули рот. Все смотрели в сторону дома Орикола, который стоял сразу за проходом с четвертой стороны. Там, за распахнутыми воротцами, на деревянном стуле сидел уже знакомый мне Воин. Уже без просторного халата странствующих пустынников, в традиционных штанах и длинной обтягивающей рубахе, сшитых из тонкой блестящей и гладкой ткани, которую вряд ли могут делать в нулевом поясе. Все темное, почти черное, но с вышитым ярким красным узором на рукавах и отворотах и с серебряным гербом города на груди. Мне почему-то кажется, что даже его темные волосы отливают красным. Сейчас, рядом с громилой Кардо, тем более сидя, он совсем не выглядел на свой средний рост. Скорее коротышка. Да и после того как снял балахон пустынника, выяснилось, что и могучим телосложением он не блещет. Но это все было не важно. Важна была его сила Воина и власть города, незримо льющаяся из герба на его рубашке, вместе пригибающие головы всех людей на площади, заставляющие склониться в угодливом поклоне даже нашего самовольного вождя. Кардо, убедившись, что собрались все, откашлялся и громко произнес в царящей тишине:

– Жители деревни, – тут он махнул рукой.

– Приветствуют! – почти слитно ухнула толпа, и все мы склонились, прижимая руки к бедрам.

– Уважаемого проверяющего! – закончил Кардо, не разгибаясь.

– Хорошо. – Воин снова, как и в разговоре со мной, коротко повел рукой снизу вверх, разрешая выпрямиться, и спросил, не поворачивая головы: – Орикол, ты снова не удостоишь меня хотя бы кивка?

– Здоров, Тортус, – спокойно ответил наш пьяница, сегодня на удивление трезвый. И даже выбритый, что за минувшие после покупки мной у него наставления дни случалось всего раза три. Говорили они, ничуть не понижая голоса, будто нас и вовсе не было здесь. И от почти презрительного тона, которым наш Орикол общался с всемогущим проверяющим, даже у меня сводило холодом живот, что уж говорить об остальных простых жителях. Но его собеседник был спокоен и расслаблен.

– Пусть так, – кивнул Воин. – Начнем с главного вопроса. Есть ли в этом году претенденты?

– Нет, пусто, – Орикол бросил короткий взгляд на Воина и снова принялся бесцельно блуждать глазами по стоящим напротив людям.

– Уважаемый проверяющий, прошу к столу, основное угощение подоспело, – Кардо повел рукой в сторону деревянного же стола, накрытого светлым полотном и уже заставленного едой на зеленой обливной посуде. Кардо постарался и накрыл стол так богато, как только мог в нашей деревне. Одна посуда, которую мама никогда не решалась купить, говорит сама за себя.

– Нет, глава, подожди. Я каждый год неделями скачу по вашим пустошам, то сплевывая пыль, то намокая под дождем. И для чего? Чтобы отведать вашего жесткого пережаренного мяса, в которое вам не по карману положить даже специй? – Воин пропустил через кулак бороду. – Мне это надоело. Сегодня мы проводим большой смотр практикующих. Орикол!

– Тортус, оно тебе нужно? – бросил короткий взгляд на собеседника наш пьяница.

– Мое терпение на исходе, заслуги прошлого не бесконечны. – Воин же даже не повернулся, продолжая смотреть выше наших голов на алое небо.

– Виргл, Порто, Шиго, Ларг – экзаменационные гири на площадку! К первой скамье тройку и дальше по порядку. Передо мной девятка. Бегом!

– Список ранжирования, – Воин вытянул в сторону Орикола руку.

– Отсутствует, – процедил тот.

– Ты здесь, в этой дыре, уже почти четыре года. Хорошо хоть некоторых учеников знаешь по имени. – Воин помолчал. – Ты думаешь, что падать дальше некуда. Это просто дыра даже без названия, хуже которой и нет в этих краях. Но представь, что я сейчас, при всех жителях, изобью тебя до полусмерти.

– Я презираю сам себя, что мне до мнения слабаков? – теперь Орикол глядел на Воина, не отворачиваясь.

– Намекаешь, что после тоже возьмешь свое силой? Хорошо. Я приеду сюда еще раз. Затем меня на посту сменит Дамтур. – Воин снова пропустил бороду через кулак. – Что ты будешь говорить ему?

– Сейчас будет тебе список. Виргл, тащи мне бумагу и чернила! – Орикол крикнул, не глядя на него, и не видел, как тот сначала бросил взгляд на отца и лишь затем убежал за дорогой бумагой. И это заметил не только я, хотя Тортус по-прежнему не опускал с неба глаз.

– Орикол, как бы ты ни храбрился, я вижу, что тебе все же есть куда падать дальше. – На губах Воина появилась тень улыбки, а вот у Орикола отчетливо вспухли желваки на щеках. – Веди смотр, учитель.