Пустой трон

– Когда дороги достаточно подсохнут для повозок, езжай дальше в Сестер, – велел я ему.

– В Сестер? – удивился он.

– А куда еще?

– Разве теперь не безопасно вернуться в Фагранфорду?

Я покачал головой:

– Мы уходим на север.

Я оставлял юг. Мой край – Нортумбрия, северная страна, где арфисты в усадьбах играют громко, чтобы перекрыть дикий вой налетающего с холодного моря ветра; северная страна долгих зимних ночей, бесприютных гор и высоких утесов; страна суровых людей и неплодородной почвы. Даны разлились по Британии к югу, выгнав саксонских правителей из Нортумбрии, Мерсии и Восточной Англии, но теперь их теснили назад. Мерсия почти уже свободна, и если я поживу еще, то увижу, как наши саксонские армии пойдут все дальше и дальше на север, пока все мужчины, дети и женщины, говорящие на саксонском наречии, не объединятся под властью одного из своих соплеменников. То была мечта Альфреда, и она стала моей, хотя я любил данов, почитал их богов и говорил на их языке. Так почему я воевал против них? Из-за клятвы, которую дал Этельфлэд.

Наша жизнь состоит из клятв, и, пока мы скакали на юг в надвигающемся вечере, я думал о людях, следующих за Эрдвульфом. Сколько из них принесло ему клятву? И сколько выражало тем самым преданность не Эрдвульфу, а Этельреду? Многие ли поднимут меч против Этельфлэд? И осмелится ли Эрдвульф убить ее? Этот человек вознесся высоко, и его власть держится на тонкой ниточке. Она зависела от милости Этельреда, а теперь от женитьбы на его дочери. Если Эрдвульфу это удастся, он унаследует власть Этельреда вместе с поддержкой западных саксов, станет в Мерсии жалующим золото, владетелем земли. Но без Эльфинн он никто, а когда человек вынужден выбирать между ничем и чем-то, выбор его прост.

– Быть может, Эрдвульф и не станет тебя убивать, – сказал я Этельфлэд, пока мы ехали на юг.

– Почему же?

– Слишком многие мерсийцы тебя любят. Он лишится их расположения.

Она рассмеялась:

– И что же он предпримет? Женится на мне, а не на моей дочери?

– Возможно. – Об этом я не подумал. – Но полагаю, тебя Эрдвульф заточит в монастырь. Эдуард и Этельхельм одобрят это.

Некоторое время Этельфлэд скакала молча.

– Может, ты и прав, – уныло согласилась она. – Возможно, мне и стоит уйти в монастырь.

– Почему?

– Я грешница.

– А твои враги – нет? – фыркнул я.

Женщина промолчала. Наш путь лежал через буковый лес. Место было возвышенное, потоп сюда не добрался. Я выслал разведчиков далеко вперед и, хотя знал, что дозорные Эрдвульфа тоже ищут нас, не сомневался в превосходстве своих людей. Мы слишком долго били данов и стали мастерами в своем ремесле. Я распорядился, чтобы мои воины не мешали всадникам Эрдвульфа наблюдать за нами, но не позволяли им догадаться, что их самих заметили, – я готовил для него ловушку. До сих пор ему удавалось перехитрить меня, но сегодня настал его черед быть жертвой. Я повернулся в седле и скорчился от резкой боли.

– Парень! – крикнул я Этельстану. – Иди сюда!

Я велел Этельстану ехать с нами. Дочь и Эльфинн тоже были здесь. Я подумывал отправить девушек вместе с Осфертом, но потом предпочел оставить под своим надзором. Кроме того, с такими воинами, как Финан, они были надежно защищены. Самое же главное, я нуждался в Эльфинн в качестве наживки. Решение взять с собой Этельстана было рискованным, потому что опасность подвергнуться нападению нам угрожала скорее, чем людям Осферта. Но этот бой разгорится из-за Этельстана, и ему стоит узнать его, увидеть его, понюхать его и пережить. Я учил парня быть не только воином, но и королем.

– Я здесь, господин, – отозвался он, подгоняя коня, чтобы скакать вровень с нами.

– Я тебя чую, поэтому нет нужды говорить, что ты здесь.

– Да, господин.

Он ехал по другую сторону от кобылы Этельфлэд.

– Как называется эта страна, парень?

Этельстан замешкался, ища в вопросе подвох.

– Мерсия, господин.

– А Мерсия – это часть…

– Британии.

– Так расскажи мне о Британии, – велел я.

Он глянул на тетю, но та не спешила на помощь.

– Британия, господин, – это земля четырех народов, – сообщил мальчик.

Я помедлил.

– Ну и?.. Это все, что ты знаешь, – земля четырех народов? – Я пропищал эти слова, подражая его голосу. – Эрслинг ты мокрозадый! Подумай получше.

– На севере живут скотты, – затараторил он. – Они ненавидят нас. На западе обитают валлийцы, и они ненавидят нас. Остальная часть поделена между нами и данами, которые тоже ненавидят нас.

– А мы ненавидим валлийцев, шотландцев и данов?

– Это наши враги, а Церковь учит, что мы обязаны любить врагов.

Этельфлэд рассмеялась, я нахмурился.

– И ты любишь их? – уточнил я.

– Ненавижу, господин.

– Всех одинаково?

– Быть может, валлийцев чуть меньше, потому что они христиане и, пока остаются в своих горах, на них можно не обращать внимания. Скоттов я не знаю, господин, но ненавижу, так как ты рассказывал, что это голозадые ворюги и лжецы, а я верю каждому твоему слову. Ну и конечно, я ненавижу данов.

– Почему?

– Потому что они хотят отобрать у нас нашу землю.

– Разве мы не отбираем землю у валлийцев?