Пустое море

− А это, − Марина вяло махнула рукой. − Аня, понимаешь… Как только, я его обняла, мне стало необходимо его тепло… Я нуждаюсь в нем… Я нуждаюсь в том его взгляде, таком оценивающем меня, что дико, меня же, и возбуждает. Я хочу бесконечно слушать его голос, потому это лучший звук, что остался у меня в жизни. Я хочу ощущать силу его объятий, потому что это единственный мой мир, в котором я хочу существовать, я хочу смотреть в его глаза, потому что не представляю себе другой картины. Понимаешь? Есть он и есть я, остальное для меня не существует… Вернее, все остальное существует, но причиняет ужасную боль. Я как Дракула. Хочу вечного наслаждения.

− А как же ты жила все эти годы… Ну, когда он…

− А я и не жила. Я существовала, − просто ответила Марина. Она устало прижала пальцы к своим векам и только теперь поняла, как дрожат ее руки, словно она несла непосильную ношу и только что скинула ее.

– Значит, и этот поход отменяется? − донёсся до нее Анькин голос.

− Да. Конечно. У меня встреча с ним через час.

− И ты пойдешь?

− Ты еще спрашиваешь? − испугалась Марина, словно боялась, что Анька начнет ее отговаривать. − Ты же подождешь меня? Да? Мне так будет нужно с тобой поделиться. Я просто лопну от переполняющих меня чувств.

Анька молча проследила глазами за Мариной и когда та открыла шкаф, в поисках одежды, неожиданно спросила.

− Здесь есть поблизости ж/д кассы?

− Зачем? − глупо спросила Марина.

− Как зачем? Мне ехать на учебу надо.

− Ты из-за этого звонка, да? − расстроилась Марина. − Ты подумала, что помешаешь мне?

− Перестань, − сморщилась Анька. − Мне, действительно, нужно будет уехать. Ты забыла про учебу?

Марина покусывала свои губы и с тоской смотрела, как Анька проверяет свой паспорт. Ей казалось, что она, своей безудержной радостью, бессознательно сделала Аньке больно, отчего та внезапно почувствовала себя одинокой и не любимой, а что еще хуже-никому не нужной.

− Анька, милая моя, − пробормотала Марина, подходя к ней и обнимая ее за шею. − Кто, как не ты, так досконально знаешь меня, отчего мне не приходится играть перед тобой. У меня нет мамы, нет близкого человека, осталась только ты одна. Роднее тебя у меня никого нет. Ты − кого я помню с самого детства, с тобой связаны все моменты в моей жизни, с тобой мы проходили все ступени взросления и только ты являешься неустанным зрителем моих взлетом и падений. Ближе и роднее тебя, действительно, у меня никого нет на всем белом свете.

Анька тоже обняла Марину и сказала.

− Марин, ты тоже мне очень близка, и все эти года, что мы с тобой не виделись ничего не изменили. Подними голову и улыбнись. В конце концов ты идешь на встречу с любимым человеком.

− Подожди, вместе сходим за билетом.

− Нет. Я прогуляюсь. Надо голову проветрить, после вчерашнего вечера.

− Хорошо. Тогда сегодня устроим вечер объедания.

− Вечер чего?

− Объедания. Накупим мороженного, пирожных, конфет. Всегда мечтала лежать и трескать сладости, под какую-нибудь романтическую комедию.

− Мы точно умрем, если не от алкогольной интоксикации, так от калорийной, − покачала головой Анька. − Если я наберу пару килограмм, придется мне ходить всю зиму в расстегнутой шубе.

− Анютка, я тебя так сильно люблю, − Марина обняла подругу и счастливо засмеялась.

На сборы ушло намного больше времени, чем рассчитывала Марина. Джинсы, после придирчивого осмотра полетели в стирку, пришлось надеть черные брюки. Верх, долго не хотел подбираться и после нескольких минут, на кровати стала возвышаться приличная гора из скомканной одежды. Анька качала головой и пыталась как-то разобрать этот хлам, но вскоре бросила эти безуспешные попытки.

− Все не то, не то, − причитала Марина, отчаянно вглядываясь в зеркало. − То броско, то уныло.

− Одень ты эту водолазку, − подала Анька, отвергнутую вещь. − Черный цвет подчеркивает твою бледность.

− Как утопленник…

− Нет, как вампир, забыла?

Подруги рассмеялись, отчего напряжение, сковавшее Маринино тело, немного спало. Но стоило ее взгляду упасть на часы, как она истошно закричала.

− А− а− а… Время! Боже, я опоздаю. Он уйдет…

− Не заводи себя. Может он, как обычно, не пришел.

Марина уже не слушала ее, она рывком сорвала пальто с вешалки, чертыхнулось, что оно тоже черное, пробормотав, что она собралась как на похороны, хотела надеть высокие ботинки, но Анька на смерть стала биться за сапоги на каблуке. В итоге, она победила и Марина, ковыляя, метнулась к двери.

− Вот ключи, закроешь только эти два замка.

− Иди… Разберусь, − махнула рукой Анька.

− Ну пока. По прибытии, все, обязательно расскажу.

− Не сомневаюсь. Ни пуха…

Марина на мгновение остановилась и закрыла глаза.

− К черту, − выдохнула она и торопливо вышла из квартиры, пытаясь на ходу сделать конский хвост из своих тонких волос.

Она уже спустилась на пролет, когда наверху появилось Танькино лицо.

− Ты уже уходишь?

− Да. У меня одно дело появилось.

− Дело, мужского пола? − весело съязвила она, намекая на Маринин эффектный образ.

− Я тороплюсь, − не ответила ей Марина, злясь про себя на Танькины слова.

− Потом встретимся?

− Да, я позвоню, когда приду.

− Так ты надолго что ли?