Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 2

– Сейчас уже нет надобности убеждаться в таких тривиальных вещах. Я хотела выяснить,   п о л ь з у е ш ь с я   т ы   п а м я т ь ю   К а д з у к и   и л и   н е т.   Хе-хе, похоже, воспоминания Кадзуки тебе недоступны.

– …

Стало быть, в том, что касается получения информации, она на шаг впереди.

Должен признать, это важный момент. Если бы [Юхэй Исихара] и [Кадзуки Хосино] обладали общей памятью, то при любой попытке Марии Отонаси выработать план вместе с [Кадзуки Хосино] вся информация сразу же утекла бы ко [мне]. Мария Отонаси тогда не могла бы работать с [Кадзуки Хосино].

– Так, теперь позволь спросить: кто ты такой?

– Сама не видишь, что ли? Я Кадзуки Хосино!

– Не валяй дурака и отвечай.

Лежа на полу, я пожал плечами.

– Я не валяю дурака. Я Кадзуки Хосино.   Я   т о т,   к т о   н а м е р е н   с т а т ь   и м   с   п о м о щ ь ю   «ш к а т у л к и».

– …Что ты имеешь в виду?

– То, что сказал, буквально. Мое «желание» было – «стать Кадзуки Хосино». «Шкатулка» выполняет любое желание, так ведь? Следовательно, я – Кадзуки Хосино. Никак по-другому назвать себя не могу.

После этих слов Мария Отонаси несколько секунд молчала.

– «Стать Кадзуки Хосино», говоришь? Ну ты и чудо в перьях… Почему из всех людей – именно Кадзуки? Не думаю, что тело «Кадзуки Хосино» такое уж привлекательное.

–   П о т о м у   ч т о   т ы   р я д о м   с   н и м, – не раздумывая ответил я.

– …Я?

– Да, я восхищался тобой. И вот моя драгоценная Мария Отонаси будет рядом со мной. Одной этой причины было достаточно, чтобы я его захватил.

Я услышал, как Мария Отонаси вздохнула.

– …В жизни бы не подумала, что именно из-за меня ты хочешь захватить Кадзуки.

Произнесла это она, словно жалуясь, но тут же взяла себя в руки. Затем обратилась ко мне.

– Я понимаю, ты настаиваешь, что ты и есть Кадзуки Хосино. Однако я не могу звать тебя Кадзуки.

– Тогда зови меня [Юхэй Исихара].

– [Юхэй Исихара]? Впервые слышу это имя. Тебя на самом деле так зовут, или ты его выдумал?

– Кто знает?

– Пфф, неважно. Но ты должен сказать мне одну вещь: как именно ты меняешься с Кадзуки?

– А в чем смысл такого вопроса?

– Я не обязана тебе отвечать.

– Что ж, тогда и я не обязан.

– Просто потрясающе, как ты умудряешься говорить такие вещи, лежа со связанными руками и ногами.

– Ты меня не обманешь! Ты ничего не можешь мне сделать. В конце концов, любое насилие надо мной – это насилие над телом Кадзуки Хосино.