Пусть поднимется ветер (ЛП)

Звук борьбы доносится эхом, и… он звучит не слишком хорошо.

Я пинаю землю настолько сильно, что она окатывает нас кусками камней и грязи.

— Простите.

Просто…

Райдена здесь не было, и наш план рушился… вот, вероятно, настоящая причина, почему он филонит. И если он отсиживается в Брезенгарде, я… не смогу туда вернуться.

Я знаю, что однажды мы сбежали. Но чувствую глубоко внутри. Мы никогда не обыграем Райдена на его земле.

И Боже… это означает, что все те люди все еще в снегу в том отеле?

Я снова пинаю землю, и Одри кладет мне руку на плечо, чтобы успокоить.

— Так что нам делать? — Спрашиваю я.

— Возможно, мы должны вернуться и сражаться вместе с Силами Бури, — говорит Одри. — Они определенно могут использовать какую-то резервную копию.

Все мы поворачиваемся, чтобы изучить поле сражения. Силы Бури превзойдены численностью пять к одному — и скоро будет шесть или семь к одному, судя по красным пятнам на земле.

— Почему так много Буреносецев столпились в одном месте? — Спрашиваю я.

— Предполагаю, ты имеешь в виду группу солдат, ожидающих в центре, — говорит Астон. — И я могу поспорить, они несут ответственность за наш захват. Если Райден решил пропустить сражение, то он захочет убедиться, что его лучшие воины сэкономят свои силы, чтобы настигнуть добычу и вернуть ее туда, где он ждет. Сомневаюсь, что его еще волнует обучение Западному, но я уверен, что он хочет, чтобы ты умер, зная, что он украл одну вещь, за которую ты готов отдать жизнь.

— Тогда мы не можем пойти туда, верно? — Спрашивает Солана.

— Таким образом, мы просто будем стоять здесь и смотреть, как они все умирают? — Спорит Одри.

— Кроме того, отдыхающие Буреносцы все равно придут за нами? — Спрашиваю я.

Так или иначе… Райден побеждает.

Все это чувствуется таким бессмысленным.

Я пытаюсь взять все под контроль… пытаюсь убедить себя, что смогу победить.

Но Райден как ребенок из моего четвертого класса, которому нравилось ловить японских жуков, обвязывать их ниткой и держать за один конец.

Немые жуки суетились, и иногда он слегка ослаблял привязь, позволяя жукам думать, что они, наконец, могли свободно улететь… а потом ШЛЕП! Они были зеленой липкой штукой на его бейсбольной бите.

Я устал от того, чтобы быть немым жуком… и я правда-правда-правда не хочу, чтобы любой из нас закончил, как зеленая липкая штука.

Райден думает, что может избить меня, даже не появляясь.

Ну… да пошел он.

Мы — хорошие, черт возьми!

Мы, как предполагается, сплачиваемся и делаем «групповой снимок». Как в кино, снятом по комиксам, когда все герои собираются, и музыка становится громче, а камера делает одну из тех необычных вещей с обзором в 360 градусов и общим планом «ОГО… ПОТРЯСАЮЩАЯ КОМАНДА!». И затем они подныривают, бросаются в гущу событий, пинаясь и сражаясь, пока плохие парни не взрываются или не отправляются в другое измерение или что-то в этом роде.

Это.

Нам нужно это.

Но как мы сделаем это в реальности? Особенно в такой реальности, где мы можем управлять ветром, но плохие парни тоже это могут?

За исключением того, что… у них нет силы четырех… и именно из-за этого весь беспорядок, не так ли?

— Солана, разве ты не сказала, что сохранила Северный, Восточный и немного Южных? — Спрашиваю я.

Она кивает:

— А что? О чем ты думаешь?

— Я думаю… действительно ли ты — Северный? — Спрашиваю я Астона.

— Я — Северный, на самом деле, — говорит он. — Но если эта штука о силе четырех, разве мы не установили, что твои уловки не действуют против силы боли?

— Вы действительно это установили? — Спрашиваю я. — Или мы выяснили, что эти две силы различаются? Поскольку мы осуществили что-то довольно потрясающее, когда пытались сбежать от Брезенгарда. Я отчасти забыл об этом, поскольку то, что случилось с Гасом, начисто убило всю победу. Но перед этим, мы использовали силу четырех… и она сработала.

— Да, — вмешивается Одри. — Тогда нас тоже было четверо. И каждый из нас использовал родной ветер и дал команду на своем родном языке. Наши порывы сказали нам, что говорить, и так или иначе мы подняли бурю, и это расплавило снег и уничтожило большинство Буреносцев, прежде чем прибыло подкрепление. Если мы снова попросим помощи у ветра, возможно, он придумает что-нибудь еще и получше.

Астон вздыхает:

— Было бы намного легче придерживаться этого плана, если бы мы не были так ужасно покинутыми Западными, которых ты позвал.

Да, это действительно отстой.

Я не понимаю, почему тот ветер не захотел помогать.

— Но просто потому, что один порыв подвел нас, — говорю я, — не означает, что они все так сделают.

— Думаю, что это наша лучшая возможность, — добавляет Солана. — По крайней мере, мы придем к ним с чем-то, к чему они не будут подготовлены.

Она выпускает три порыва, посылая Восточный Одри, Северный Астону и придерживая Южный для себя.

Я распутываю свой Западный щит, прося его, находиться с другими и не улетать далеко.

— А что насчет меня? — Спрашивает Арелла.

— Ты нам не нужна.

Я могу представить радость в голосе Одри, но вполне уверен, она тренировалась в течение десяти лет, чтобы сказать те слова матери.

— Так, а мне что делать? — Говорит Астон.