Пусть это буду я

– Я не мню себя великим и не планирую остаться в веках. Раньше хотел, не скрою, но это было в далекой-далекой молодости, в существование которой я уже верю намного меньше, чем в сюжеты и людей из собственных книг. Но ты тоже наверняка желаешь покорить мир. И это правильно, в восемнадцать лет все этого хотят. Кажется, что нет ничего важнее, чем заявить о себе, показать всем, чего ты стоишь. И только потом, с возрастом, отношение к этому миру меняется, быть его завоевателем больше неинтересно, потому что он намного примитивнее, чем пытается казаться. Случившееся с моей сестрой враз избавило меня от иллюзий.

– А что случилось с вашей сестрой?

– Люся тебе не рассказывала?

– Мы с ней, как и обещали, не обсуждаем содержание наших с вами разговоров.

– Хорошо, – Гончар одобрительно кивнул. – Это был несчастный случай.

Выйдя от Гончара, Коля направился прямиком к сестре. Когда он уходил, та еще спала. Ночью сквозь сон ему чудилось, будто она ходит по квартире, однако каждый раз, собираясь встать и узнать, почему ей не спится, он снова проваливался в сон.

В его спальне было жарко и душно, однако сестра лежала, закутавшись в одеяло с головой, а окна наглухо закрыты. Коля распахнул оба и потряс ее за плечо.

– Вставай, полуночница! Обед проспишь.

Но Люся лишь сдавленно застонала и едва пошевелилась.

– Ты чего? – Коля потянул за край одеяла, медленно приоткрывая копну спутанных влажных волос, красную щеку.

– Перестань! – Сестра, чуть приоткрыв глаза, поймала ускользающее одеяло и снова натянула его на голову. – Холодно же.

– Холодно?! Тридцать пять сегодня обещали и грозу к вечеру, поэтому так душно, а ты еще окна закупорила.

– Мне холодно, – неразборчиво промычала Люся.

Коля с беспокойством приложил руку ей ко лбу и сразу же отдернул.

– У тебя температура. Жар!

Отыскав в вещах сумочку с лекарствами, он достал аспирин, однако заставить ее выпить таблетку не получилось. Люся только морщилась и отворачивалась, а когда он попытался ее приподнять, безвольно повисла у него на руках.

Вконец разволновавшись, Коля бросился на второй этаж. Влетел на кухню к Козетте и, чуть не выбив у нее из рук блюдо с овощами, выпалил:

– Моя сестра заболела! Ей нужен врач! Вызовите, пожалуйста, врача.

До прихода врача им вдвоем с Шуйским удалось уговорить Люсю выпить аспирин и немного охладить воздух в комнате, позаимствовав в пустой квартире Корги вентилятор.

Переполошились все. Обед отложили на неопределенный срок. Врач приехал довольно быстро, осмотрел Люсю и сказал, что это похоже на вирус, прописал лекарства, а если температура не снизится, вызвать его снова. Но когда Коля спросил, не опасно ли это для ее жизни, сказал странное:

– Не знаю, организм борется.

– С чем борется?

– А вот это мы скоро узнаем.

К вечеру разразилась гроза, пришлось закрыть окна. Дождь неистово бился в стекла, молнии сверкали, оглушительные удары грома сотрясали весь дом. На пятом этаже что-то каталось по полу, а Люся металась и стонала во сне.

Коля перенес ее в свою кровать и устроился с ноутбуком в кресле рядом, но ничего читать или смотреть не мог. Он был уверен, что сестра подцепила заразу в том душном кафе и что, скорее всего, он тоже заболеет. Самой болезни Коля не боялся, но переживал, что Гончар будет недоволен вынужденным перерывом в их общении.

Страшный удар грома с оглушительным треском разорвался прямо над крышей. Электрический свет мигнул и пропал.

Все вокруг погрузилось в кромешную тьму, освещаемую лишь голубоватым экраном монитора, тогда как в доме напротив свет продолжал гореть. Человек в окне последнего этажа смотрел в точности так же, как и тогда, когда Коля увидел его в первый раз.

Отложив ноутбук, он поднялся, чтобы измерить Люсе температуру, и в этот момент услышал щелчок дверной ручки. В тишине просторных залов квартиры звук прозвучал настолько отчетливо, что не было сомнений: кто-то открыл дверь.

Выскочив из комнаты, Коля окунулся во мрак коридора с зияющими проемами раскрытых дверей и всполохами молний на полу. Медленно двинувшись в направлении черного выхода, он едва повернул за угол, как чуть не сбил с ног человека с портативной лампой в руках. Шарахнувшись, человек отступил назад. Огонь свечи затрепыхался, грозя вот-вот потухнуть.

– Это я, я! – торопливо проговорил Шуйский. – Прости. Не хотел напугать.

– Меня сложно напугать, – с облегчением сказал Коля, попутно отругав себя за то, что забыл рассказать писателю о шагах на пятом этаже. – Зачем вы крадетесь?

– Неизвестно, когда электричество дадут. Вот, лампы принес. Испугался, что вам придет в голову воспользоваться свечами.

– У нас нет свечей.

– Тебе могла дать их Козетта, а лампы безопасные – на батарейках.

Шуйский протянул Коле связку пластиковых фонарей с ручкой.

– Как сестра?

– Спит. Но ей, кажется, лучше.

– Я хотел попросить у вас ключ от нашей квартиры, – сказал Коля. – Мы вчера слышали, как на пятом этаже кто-то ходит.

– Этого я сделать не могу. – Шуйский попятился. – Правило для всех в доме общее.

– Тогда я сам куплю замок и врежу его в дверь, – пригрозил Коля.