Пушкин и его современники

Когда я объявил, что беру на себя печатание, то все единодушно обрадовались тому, что ето будут делать я, а не какой-нибудь книгопродавец; все изъявили готовность помогать мне всеми возможными средствами, а именно: Вяземской, Плетнёв, Соболевской, Виелгорской и много им подобных, которых не называю, потому что в них пользы не нахожу. — Об Некрасове и Боткине не говорю, ибо уже писал тебе их мнение на етот счёт. — Лица, в начале приведённые, были только удивлены малой ценой, взятой за позволение печатания; но так <как> никто больше не давал, то и согласились на сию цену.

Теперь далее: в опеке было 7 картин Гагарина к Кавказ. Пленнику; по нерадению, они неизвестно куда девались, но начинают, кажется, отыскиваться; когда отыщутся, — они мне даются даром; Айвазовский обещал нарисовать для сего издания несколько картин; мне предоставлен выбор сюжета, где бы находилось море, разумеется; я тебе его передаю с тем, чтобы ты не медля указал бы на такие места Пушкина, из которых можно было бы дать Айвазовскому сюжет. — Мне думается два места: я помню море перед грозою (из Онегина 1 части) и Ты видел деву на скале (4 том, 214 страница). — Поищи и ты. —

Орлов маленькой[947] принимает участие в етом и будет полезен для исходатайствования позволения на печатание новых пьес. — За тем вся переписка, просьба и всё касающееся до издания будет от имени опеки, где имя малолетных будет играть немаловажную роль. — Генеральша по возвращении из-за границы даёт мне переписку Пушкина с сестрою, когда ему было 13 лет. Ланского племянник рисует мне на камне портрет Пушкина, когда ему было 12 лет. — И много, много ещё я мог бы тебе насчитать вещей, которые все были взвешены, когда я брался за дело. — Скажи, кто может иметь все ети удобства; скажи мне, если я передам издание, разве я передам все ети выгоды, которые делаются собственно для меня, и ни для кого другого. — Ето печатание приняло теперь такой оборот, что уж ето не спекуляция книжника какого-нибудь, а намерение выдать соч. Пушк. в достойном его виде, с помощью всех его бывших друзей; я же играю тут только ту роль, что взял на себя все издержки и хлопоты по изданию. — Обо всём етом, Павлуша, подумай. — Обещанные программы и распределение статей я не посылаю, ибо всю неделю как пиявка сидел за черновыми книгами Пуш. и ей Богу не без успеха. — Напрасно называешь ты ето плесенью: ты разуверишься, когда увидишь толстую тетрадь не бывших в печати стихов. — А впрочем, твой ответ на последнее моё письмо даст мне основание, что мне предпринять и как распорядиться, чего с нетерпением ожидаю.

19 мая Твой А.

Для картинки: Я помню море перед грозою, полагаю, хорошо выдет: женьщина в задумчивой позе, сидя на скале или стоя на берегу, облокотясь на балкон, — и волна плеснула ей в ногу. — Как ты думаешь?

4

26-го августа <1852 г. Петербург>

Письмо твоё, Павлуша, от 12 Августа застало ещё меня в Петербурге, но уже укладывающегося в чемоданы. Я выезжаю из Петербурга 28 Августа на Москву и в Чугуев. Не знаю, с тобой ли Фединька… Государь дал мне поручение осмотреть там всех юнкеров до его приезда, — вот я и тороплюсь… Теперь отвечаю на твоё письмо.

1) У Пушкиной я могу собрать нужные тебе сведения по моём возвращении, потому что теперь её здесь нет, — она уехала в деревню, а ето жалко, ибо может задержать твою работу.

2) Вместо оглавления стихотворений с 1830 года я посылаю тебе мою продолговатую тетрадку: она заменит тебе мою выписку.

3) Твоя фраза: «перешли мне все отдельные листки со стихотворениями или заметками или начатками, какие ещё есть в пакетах», — совершенно не понятна: чего ты хочешь? Какие ещё есть листки, которые мы уже не пересмотрели? Да и потом вить отрывки, не бывшие в печати, находятся не в одних пакетах, а и в книгах. — Я распорядился так: посылаю тебе все пакеты с стихотворениями и мою тетрадь, где я сделал выписку того, что не было в печати: она тебе заменит напрасный труд самому рыться в лоскутках. — Равным образом я затрудняюсь в просьбе твоей переслать все тетради Пушк., которые с 30 года идут. — Что тебе нужно: прозу или стихи? да и у него нигде не сказано, которые бумаги идут с 30 года. Я распорядился так: посылаю тебе тетради, но не книги стихов и опять повторяю, что моя тетрадь тебе будет в этом случае полезна. Наконец, посылаю тебе пакет от Катенина, это есть такая чушь, гиль и вздор, что Боже упаси, и переписка твоя с ним только в том отношении будет полезна, что упрёка не сделает, что упустили его из виду; а то вот ты увидишь, какой вздор он написал.

5

<Письмо[948] без даты. Петербург>

…Вышли мне, пожалуста, 12 часть сочинений Пушкина и тетрадь, в которой выписаны ненапечатанные его сочинения. — Ето не для других, а для меня собственно нужно; пожалуйста, не замедли. Затем будь здоров…

Статьи и заметки

Библиотека А. С. Пушкина [949]

Памяти Л. Н. Майкова