Пульсирующий камень

— Нет! Вы прилетели сюда для того, чтобы газета господина Купера могла распродать еще больше экземпляров! Только ради этого! — повторила Астрид и, должно быть, пожалела о своих словах, — я понял это, поймав ее растерянный взгляд, и спокойно возразил ей:

— «Монитор» — не благотворительная организация, если вы это имели в виду, и, можете не сомневаться, репортаж о всей этой истории, в которую вы нас втянули, принесет газете куда больше прибыли, чем рассказ о спасении потерпевших… Не обижайтесь, инженер…

Когда я говорил это, колокольчики тревоги тихо звякнули в моей голове. И вдруг я вспомнил о том, что… Вспомнил, что читал в газетах, слышал по радио, видел по телевизору. Я подумал: «Да, именно поэтому…» Но тут Финкль закричал:

— Ведь эти несчастные не выживут!

Астрид отступила на шаг:

— Очень жаль. Но когда сражаешься за идею, ничто не имеет значения. Ни своя собственная жизнь, ни чужая.

Инженер не сдавался. Дрожащим голосом он опять прокричал:

— Неправда! Нет ничего важнее человеческой жизни!.. И если вам захотелось отправиться в Боливию… или… или куда-нибудь еще, — отчего вы не поехали туда за свой счет? Кто вам мешал?. Почему?.

— Хватит! Хватит! — прервала Астрид. Она уже срывалась на крик, но голос ее слегка дрожал. — Хватит! — прокричала она и огромным усилием воли взяла себя в руки. — Мне очень жаль… Я должна была… сделать это. Пожалуйста… Это продлится недолго… Мои товарищи прибудут за мной, и вы будете свободны.

Она отошла на несколько шагов. Словно ощутила барьер ненависти, вставший между нею и нами, и если не испугалась, то во всяком случае ей стало не по себе. Я вдруг пожалел ее. Удача оказалась явно не на ее стороне. Или — это, пожалуй, более вероятно — она взяла на себя непосильную задачу. Она ошиблась и понимала свою оплошность. Я тоже знал это.

— Ладно, Астрид, — сказал я, — что сделано, то сделано. Какие у вас намерения? Хотите держать нас тут до прилета ваших сообщников? Тут не слишком-то жарко, вы заметили?

Действительно, было очень холодно. Сильные подрывы ветра продували пространство между камнями в поисках хотя бы крупицы песка. Астрид пожала плечами.

— На борту есть одеяла и еда… Сильвия, — добавила она, глядя на подругу, — сходи и принеси их сюда.

— Нет, не пойду, — по-детски надув губы, возразила Сильвия.

Астрид посмотрела на меня. Я сказал:

— Ну, Сильвия, не отказывайтесь. Не упускайте возможность помочь пятерым замерзшим мужчинам. Может, больше никогда и не представится такой случай, понимаете?

Сильвия бросила на меня презрительный взгляд. Потом с недовольным видом поднялась, пожала плечами и, поправив волосы, последовала за Астрид к самолету.

— Чего мы ждем, Мартин? Ведь не так уж трудно свернуть ей шею? — и Джей жестом показал, как бы он это сделал.

Эванс возразил:

— Она истеричка. Надо быть осторожнее… Повернет ручку, и мы все взлетим на воздух. Один из этих ящиков полон взрывчатки.

Дег с ворчанием отодвинулся от ящика, возле которого сидел.

— Один из этих. Какой? — спросил он.

— Нет необходимости играть в загадки, Дег, — сказал я, желая побыстрее закончить разговор на эту тему. — Нет смысла, Джей, рисковать…

— Так что же делать?

— Ничего. Сидеть спокойно и ждать, пока за Астрид прибудут тупамарос, ну и… — я осекся. Надо было прикусить язык. Сейчас я ошибся. Я надеялся, что моя ошибка останется незамеченной. Но этого не случилось.

Эванс, сидевший между Джеем и Финклем, слева от меня, вдруг спросил:

— За Астрид и за чем еще, господин Купер?

Вот так. Он тоже догадался. У Эванса странно блеснули глаза. Я хорошо знаю этот блеск. Стоит ему появиться, и, как правило, недалеко до беды. Я промолчал. Он усмехнулся:

— Немало дров наломали тупамарос, а? В Бостоне, например. Помните? Я уверен, что помните, вы ведь журналист… Может, это вы написали ту статью в «Монитор»… Ведь так?

— Нет. Писал один мой коллега.

— О чем это вы говорите? — недовольно спросил Джей.

Финкль снова вытер вспотевший лоб и проговорил:

— Да, да, прошу вас, помолчите! Мой прибор… эти люди… случай, которого я так ждал, чтобы… чтобы спасти людей и показать, что…

— Осторожно, инженер! — воскликнул Эванс. — Что толку молчать? Я хотел сказать — странно, что Астрид решилась угнать самолет, чтобы отправиться в Боливию… Вам это не кажется странным:

— Пожалуй… — согласился Финкль, — но…

— Ведь она могла купить билет на любой рейс и совершенно легально отправиться в Ла-Пас. И никто бы ни слова ей не сказал. Зачем же понадобилось угонять самолет?

Джей почесал затылок.

— Вот именно, — проворчал он, — мой самолет! Зачем?

Молчание Сквозь темные серые облака проглянул луч солнца. Но местность вокруг стала еще мрачнее.

— Зачем? Вы не могли бы ответить на этот вопрос, господин Купер? — спросил Эванс.

Он был очень бледен. Волнение, которое заставило блестеть его глаза, проявилось и в дрожании голоса. Бородатый, он показался мне похожим на охотника, учуявшего легкую добычу.