Читаем Пульсирующий камень полностью

-- Я могу поговорить с Астрид, -- сразу же отозвался Финкль и заволновался; -- Да... да... о, да... я уверен, она не будет... иметь ничего против. Нам ведь нужно только выяснить... словом, это ни в коей мере не помешает ее планам... -- Он замолчал, с испугом глядя на камень. Мы тоже рассматривали его.

Огромный, похожий на гигантское, неправильной формы яйцо, темный гладкий валун был накрепко вплавлен в скалистое основание площадки. До этих пор он был для нас лишь ничего не значащим осколком горы. Но теперь...

-- У Астрид в голове совсем другое, ей сейчас не до ископаемых, -пробормотал я.

Эванс вскипел:

-- К чертям собачьим все эти глупости! В одном из ящиков запрятан миллион долларов!

-- Отчего бы не подождать, пока прибудет помощь, -- предложил Дег, прокашлявшись. -- Всего-то несколько часов...

Да, конечно, всего несколько часов. И если в камне заключено бьющееся сердце, то сердце это ожидало... сколько? Века, тысячелетия?"

"Господи, ты, Мартин Купер, сходишь с ума!" -- подумал я.

-- Пойду поговорю с мисс Астрид, -- решил Финкль.

И тут я впервые увидел, что он намерен действовать твердо и решительно. Он посмотрел на нас без тени сомнения и, не оглядываясь, направился к самолету. Он сделал несколько шагов и остановился.

Из двери самолета в него был нацелен пистолет.

Прозвучал только один выстрел. Сухой и короткий, словно щелчок. Как ни странно, настоящий пистолет очень похож на детский пугач. И не имеет ничего общего с оружием, из которого стреляют на экранах. Если в момент выстрела вы находитесь неподалеку, то чаще всего слышите именно сухой щелчок. Кажется совершенно невероятным, что от такого пустяка обрывается чья-то жизнь. Чья жизнь оборвалась на этот раз?

-- Сильвия! -- прошептал Эванс. Никто из нас не посмел шелохнуться. Мы молчали, глядя на самолет.

В иллюминатор было видно, что в кабине кто-то двигается. Мы не могли угадать, кто это. Прошло еще несколько секунд.

В дверях появилась Астрид.

И посмотрела на нас. Пистолета у нее не было. Руки ее безжизненно висели вдоль тела. Она спускалась по трапу. Сигнализатор висел у нее на шее -- страшный, черный амулет на счастье.

Только счастья он ей не принес.

На последней ступеньке Астрид остановилась, все так же глядя на нас. Эванс прошептал:

Она убила Сильвию.

Внезапно Астрид дернула головой, словно хотела обернуться, и подняла руки, колени ее подогнулись, и она медленно, очень медленно упала на землю, распростершись возле трапа. Все это происходило очень долго. Она вздрогнула, раскинув руки, словно крылья, потом прижала их к груди и застыла в неестественной позе.

Мы были потрясены.

Вскоре в проеме двери появилась Сильвия. Вот где оказался пистолет -- у нее. Она целилась прямо в нас.

-- Руки за голову, -- приказала девушка. -- Вперед. и без глупостей.

Мы не двинулись с места -- мы решительно ничего не понимали. Но Сильвия нажала курок, целясь в землю между телом Астрид и нами. Пуля чиркнула о камень и с коротким свистом рикошетом отлетела куда-то в сторону.

-- Сильвия! -- воскликнул Финкль. Девушка произнесла ледяным тоном:

-- Следующий выстрел будет уже не в землю. Идите вперед, положив руки за голову.

-- А она это серьезно, Мартин! -- заметил Дег.

-- Да, -- согласился я, глядя на распростертую на земле Астрид, -лучше не возражать.

Я первый поднял руки и положил их за голову. Остальные последовали моему примеру. Мы медленно направились к самолету. Я хотел было остановиться возле тела Астрид, но Сильвия приказала:

-- Не стоит. Она мертва. Идите вперед.

Мы прошли вперед. Пистолет шевельнулся, снова отдав приказ своим красноречивым молчанием, -- на этот раз ведено было остановиться. Сильвия была поразительно спокойна. Мне даже показалось, что у нее на лице тоже появился металлический отсвет комбинезона. Это была женщина, словно прилетевшая из какого-то другого мира. Она держала в руках наши жизни и в любую минуту готова была оборвать их, как сделала это с Астрид. И все-таки даже эта неожиданность не могла заставить нас забыть о пульсирующем камне. Я сказал:

-- Сильвия, там что-то происходит. Прибор показывает, что... -- я поколебался, прежде чем сообщить ей, что в этом камне бьется сердце,

Она даже не взглянула на камень. Ее взгляд едва скользнул по мне.

-- Не стоит, господин Купер, -- остановила она, -- не пытайтесь меня отвлечь.

Сильвия не смогла бы поверить мне, да в сущности, и сам я не верил. Но продолжал убеждать ее:

-- Это не уловка, не какая-то неполадка. Можете убедиться, если хотите.

Она отступила на полшага и, продолжая держать вед прицелом, другой рукой потянулась куда-то в сторону.

-- Господин Купер, -- начала она и что-то бросила мне, -- я здесь решаю, что следует делать.

Чисто интуитивно я догадался поймать то, что она бросила мне. Это были наручники. На губах у нее появилась змеиная улыбка.

-- Превосходно, господин Купер! Это облегчит ло. Вперед, оденьте наручники на этого гориллу-пилота.

Я вздохнул и повернулся к Джею, который посмотрел на меня точно вор на полицейского.

-- Не смотри на меня так, Джей, -- сказал я. -- Она ведь не шутит.

Перейти на страницу:

Все книги серии Приключения Мартина Купера

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное