Пулковская Цитадель

Это был несолидный, мощный, непробиваемый совковый бетон, способный выдержать прямое попадание авиабомбы. Штольню заляпали пенобетоном! Пенобетоном, кто бы оценил это открытие по достоинству. Это ж просто восторг души и именины сердца! От влаги и вибрации эта штука за несколько лет превратилась в субстанцию, которую можно ногтями расковырять. Месяцев за шесть. Но только на фиг ковырять ногтями? Насвистывая что-то бравурное типа очень быстрого траурного марша, Кошка извлекла из бэга штуку, которую давеча бросала с сердцем, истекающим кровавыми слезами. И с твердым намерением вернуться и забрать. Такую вещь просто так не купишь, ей она досталась по случаю на барахолке в финском городе Лапеенранта. Изделие какого-то кустаря-умельца: дисковая пила, запитанная на переносной аккумулятор. Зверски тяжелый, между прочим. Килограмма полтора. Ковырять ею довоенный армированный бетон – только отличный инструмент портить и разочаровываться в научно-техническом прогрессе. А эту манную кашу – с дорогой душой и песней на устах. Пятнадцать минут работы… ну полчаса – край. И шума не так уж много.

Пока пила с отменным аппетитом вгрызалась в стену, Кошка думала о том, что хлипкая эта стенка, явно новячая, что на самом-то деле признак плохой. Значит, лазили сюда до нее. Еще как лазили. И совсем недавно. Но, с другой стороны, если бы влезли и выгребли весь хабар под корень, то и штольню бы просто бросили раскупоренной. А если постарались хоть вот так халтурно заляпать, значит, что-то они оставили. А ей много и не нужно, она девушка не жадная. Она вообще под землю не за хабаром ходит.

– Вот таким путем, – пробормотала Кошка, выключая пилу и с удовольствием обозревая дыру приличных размеров. – Ай да я, ай да не сукина дочка!

«И слепли враги от сверхдозы ее запредельной улетности!».

Скрываться больше не имело смысла. Как и девайсы сбрасывать. Шухер она навела такой, что закосить под заблудившегося туриста не вышло б уже никак. Сгорел сарай – гори и хата. Кошка включила фонарик на полную мощность. Широкий белый луч выхватил из темноты небольшую комнату размером примерно четыре на шесть, уставленную стеллажами знакомой формы. По большей части – пустыми. Но на одном из них, в углу, стоял огромный коричневый чемодан. Кошка издала тихий, но страстный стон.

…Он и сам по себе был супернаходкой. Огромный, патриарх всех чемоданов – в него, наверное, можно было уместить Хабаровский край… если мелко покрошить. Кошка едва не погибла, пытаясь стащить его на пол. А потом плюнула – на стеллаже вполне хватало места им двоим: ей и чемодану. Правда, и пылищи было – будь здоров. Она несколько раз мелко, по-кошачьи, чихнула и обтерла мастодонта рукавом. Натуральная кожа. Черная. Углы обиты сталью. И замочки – круглые кондовые замочки. Их, похоже, открывали ключиком.

Взломать их можно было на раз, но портить такую редкость рука не поднималась. Возможно, это был последний такой чемодан в истории человечества, за истекшие сорок лет как-то обедневшей чемоданами. Да и вскрыть их можно было, наверное, невидимкой. Кошка стянула с себя свитер и как следует протерла от пыли фронтальную часть находки. И поняла, что невидимка не понадобится. Ключик в лучших традициях был привязан к ручке.

Внезапно ей в голову пришла мысль, несколько охладившая энтузиазм: а что если чемодан заминирован? А вдруг? При всем, что тут наворочено – вполне возможно. И как быть? Тащить с собой? Совершенно нереально, Кошка даже с полки его снять не смогла, и это на адреналине! А когда нахлынет усталость? Притащить какого-нибудь сапера-минера сюда? После того, как она оставила столько следов, что можно «Записки охотника-2» писать! Вариант: уйти, не прикасаясь к потенциально-опасной находке, даже не рассматривался, и, прочитав вполголоса короткую молитву, Кошка приступила к вскрытию.

Замки за столько лет порядком заржавели, механизм не поддавался даже с помощью ключа, и один замочек Кошка все-таки сломала. Зато второй удалось уговорить. Бомба так и не взорвалась. Видно, ее туда забыли положить. С замершим сердцем девушка подняла тяжелую крышку.