Пуля-квант

На пустошь соваться не стали - слишком резко на­чал расти фон, когда к ней приблизились. Да и моноли­товский пост мог там находиться. Судя по всему, они пришли к Зеленке с пустоши, выставили грамотную за­саду, притащив тяжелые пулеметы, а мы случайно в ход событий вмешались и помогли «Свободе». Я надеялся, что хоть кто-то смог уйти из сталкеров - мы стрель­бой наделали много шума. Хотя… перекрестный огонь пулеметов наверняка многих на небеса отправил. А эти сектанты, которых мы завалили, - лишь малая часть групп заслона. Отряд «Свободы» ломанулся в лес - больше некуда, единственное укрытие от кинжального огня пулеметов, - тут их и встретили монолитовцы. Расчет на этом скорей всего строился.

Я отвернул вправо, обходя мерцающий холодец. Пи­скнул детектор. Впереди на ветках деревьев полно жгу­чего пуха, висит, словно марля. Я взял еще правей, гля­нул на сканер: сигнал за сигналом, аномалий - как гри­бов. Здрасьте, приехали.

- Ну, началось, - пробормотал я.

- Стой, Лабус. Привал, - скомандовал Курорт­ник. - Пригоршня, с тебя обед.

- Ладно, - бодро сказал Никита.

Я сбросил рюкзак, обернулся - лес как лес. Ходим, бродим… Сколько можно?

- Сколько нужно, - произнес вслух Курортник, а я вздрогнул.

- Ты что, мысли читаешь?

- Нет, ты усы свои когда-нибудь открутишь. - Ле­ха хлопнул меня по плечу.

Только сейчас я понял, что тяну себя за ус. Тьфу, не­ладная, вечно, когда задумаюсь, усы щиплю! Верно, у моего лица выражение было такое, что нетрудно мысли прочесть.

- Сколько нам еще? - спросил я.

- Навскидку - километров семь.

- Здесь всегда такая концентрация аномалий? - Курортник нагнулся к сухпайку, взял галету и захру­стел.

- Угу.

Я сглотнул - после такой беготни и длительного пе­рехода есть хотелось неимоверно - и тоже достал га­лету. Пригоршня в это время собрал горелку, разжег таблетку сухого горючего и выставил банки с кашей на огонь.

- Это локальное поле, широкое по фронту, а в глу­бину метров сто. Пройдем. Мы как-то картографирова­нием занимались с группой Отмеля. Юра еще отрядом не командовал. Так здесь все вдоль и поперек излазили. Лесник тогда, кстати, помог сильно. - Леха взял бан­ку с кашей и сунул в нее ложку.

- А Кирилла-то как искать будем? - спросил я.

- Кирилла? - Леха налег на кашу. - Вот к От­мелю придем, он нас в курс дела и введет.

- Ага.

- Может, по пятьдесят? - Пригоршня встряхнул плоскую фляжку.

- Я те дам по пятьдесят! - Курортник аж поперх­нулся.

Никита пожал плечами и спрятал флягу.

- Через сколько на заимке этого вашего Лесника будем? - спросил он.

- Если все хорошо, то к утру. Нам отдых нужен. Пройдем аномальное поле и встанем на дневку. А в ночь пойдем.

Пригоршня передернул плечами. Мне тоже стало не по себе: ночью ходить по Зоне - риск большой, да и скорость невысока. Но Курортник прав - нам не дой­ти засветло, силы восстановить надо.

- Ну все. - Леха достал платок из внутреннего кармана, протер ложку. - Двинули. Лабус, я поведу.

Никита подхватил рюкзак.

- Пригоршня, - Леха показал на мусор, остав­шийся после обеда. - Дедовщину в армии никто не от­менял.

Сталкер бросил рюкзак и пошел хоронить банки с ко­робками сухпайка.

Я воспользовался моментом и спросил Леху:

- Ты ему поверил?

- А ты? - Да.

Леха посмотрел на сталкера, копавшего ямку подде­ревом.

- Лабус, насчет змеи правда? Была?

- Хватит уже! - вспылил я. - Ты меня еще нач­ни подозревать…

- Да не, - смутился Курортник. - Просто я по­думал, ну… может, контролер где рядом был, галлюци­нацию навел.

- Ага, значит, это галлюцинация у меня на роже и на рукаве? Что ты чушь мелешь? И не уходи от во­проса.

- Поверил, Костя, - сказал он после паузы. - Ну не сволочь же я распоследняя. Только таких роман­тиков, как этот Пригоршня, в Зоне… сам понимаешь.

- Понимаю. И что? Каждый свою жизнь устраива­ет как может.

- Ладно, идем. - Леха взял у меня сканер и встал.

* * *

Курортник провел нас через фронт аномалий легко. Я вспомнил, как осенью прошлого года мы шли через Пустошь к Доктору на болото с помощью одной девуш­ки, Ани. Дурная история приключилась. Нас, когда мы вернулись из того похода, продержали в следственном изоляторе особого отдела почти полгода. Следствие на контроле у начальника штаба ОК висело. Всю кровь выпили, вменяя в вину терроризм, измену, убийство то­варищей и сговор с Осознанием. Хорошо, что про мо­нолитовцев мы оба молчали как партизаны. А то ведь такое вообще в голову не лезет: военсталы и цепные псы Осознания, бойцы группировки «Монолит», идут бок о бок в центр Зоны, проводят совместную опера­цию на ЧАЭС. Пока тянулось следствие, нас держали в разных камерах, меня так поначалу в тюремной боль­нице «Гуантанамо», я ж тогда нахватал осколков, пле­чо собирали, словно пазл, даже титановые микропро­тезы вставили в кости.

Я коснулся куртки там, где когда-то была дырень размером со сливу. Помассировал плечо, сжал и разжал кулак. Молодцы военные хирурги, сделали по высшему разряду.