Пугало. Ужас из далекого детства

Горин прекрасно знал, что найдет, потому что есть только одно место, где она могла быть. Но тащиться в деревню, копаться в земле… И тот дом… Последний раз он был там как раз с Мариной, когда между ними произошло это внезапное, странное… Горину неприятно было вспоминать об этом, увидеть снова эту кровать… Нет. Уж лучше отговорить Анну от ее дурацкой затеи.

– Не тянет меня в деревню. Да и в редакции у меня срочное задание…

– Но все-таки есть надежда, что план найдется?

– Надежда всегда есть.

Анна щелкнула пальцами, будто приняв какое-то внезапное решение.

– А ты давно был в кино? – спросила она.

ЖЕНЩИНА ВОЗВРАЩАЕТСЯ

Горин попал домой далеко за полночь. Его душевное состояние можно было определить как высокий, стремительный полет. Они сидели в кинотеатре, ели вместе мороженое, одно большое на двоих, как школьники, черпая ложечками из общей чаши… Говорили тихо и серьезно. Анна рассказала свою жизнь – то, что произошло с нею за эти двадцать лет. Удивительно, но на это потребовалось не более часа.

И назначила ему свидание на завтра.

Фильм был заурядным ужастиком, рассказывающим о тысячелетнем племени каких-то заводных людей. Они существовали на протяжении всей человеческой истории, словно горцы, и строили козни обычным людям, как правило – монархам и президентам. Будучи по совместительству вампирами, заводные люди постоянно сосали чью то кровь, которая лилась с экрана широкой рекой. Именно это больше всего и понравилось Горину, потому что Анна, во всякий момент, когда кровососы приступали к кормлению, тесно прижималась к нему, хватала его за руку, и он несколько раз с сильным волнением ощутил упругость ее груди… Когда же завод кончался, вампиры становились вялыми, ходили, пошатываясь, словно зомби, и Анна снова отодвигалась, замерев в своем кресле. Горин поневоле начал болеть за вампиров, ожидая, когда же они снова активизируются, чтобы послать к нему тепло и трепет женщины, которую он любил.

В этот вечер Горин узнал о ней многое. Анна никогда не была замужем, а с последним своим «другом» рассталась больше года назад. Она работала дизайнером в фирме, которая выпускает детские игрушки, и с утра до вечера была окружена сказочными героями. На работе она была счастлива: в ее обязанности входило проектировать миниатюрные одежды для кукол. Поистине девочка, которая сама забыла, что выросла.

Горин хорошо помнил момент, когда понял, что любит ее. Наутро после того случая с пугалом все, как обычно, собрались у журавля на деревенской площади. Юра Горин пришел первым, потом – Марина Яровая, Игорь Кошелев и Саша Петухов. И в тот момент, когда в глубине улицы появилась синяя фигурка Анны, Юра почувствовал, что его сердце бьется, будто от сильного страха. Он так и замер с открытым ртом, не договорив, так и остался стоять с протянутой в незаконченном жесте рукой, словно каменный Ленин.

– И что? – тихо спросил Игорь, продолжая разговор. – Значит, ты… ты… ты… – похоже, он заикался, чего раньше с ним не было, – ты мне тоже не веришь? В-вот, Аня идет, п-посмотрим, что она скажет.

Когда она подошла, Игорь вновь рассказал, опять заикаясь, свою историю.

Все убежали, а он остался, потому что «как будто врос в землю». А пугало наоборот. Сначала оно смотрело, как бегут дети, кивало головой-чугунком, будто что-то соображая… Потом шест пугала раздвоился, у него появились две «ноги», и оно медленно ушло с огорода. Пугало шло кустами смородины, шелестя, и долго было видно его шляпу, а под шляпой – его чугун…

– Тебе все это померещилось! – сказала Марина. – Я и сама сейчас не могу понять, отчего мы все удирали.

– Нет, не померещилось… – задумчиво проговорил Саша. – Я посмотрел с утра на огороде. Там… В общем, там остались следы.

Во время всего этого разговора Юра чувствовал себя так странно, как никогда раньше. Что-то с ним происходило новое, непонятное…

Почему-то он просто не мог смотреть на Аню, как будто от нее исходил слепящий свет. Он нормально смотрел на других ребят, но как только его взгляд касался лица Ани, происходило что-то удивительное: он сразу отводил глаза и чувствовал, что уши у него становятся красными, будто его застали за неким постыдным занятием.

Аня предложила пойти в огород и посмотреть следы. Все двинулись. Юра шел позади, украдкой рассматривая Аню со спины. Теперь он успокоился: никто не видел, что он на нее смотрит, и таким образом – скрытно – смотреть на нее было очень приятно. Он чувствовал даже какое-то странное тепло внизу живота, будто только что наелся чего-то досыта…

На огороде и вправду были следы. Одна глубокая лунка – в том месте, куда поначалу воткнули пугало. Затем – мелкие лунки, расположенные, как шаги, будто кто-то ковылял на ходулях. Ветка на крайнем кусте была надломлена, уже немного подсохла и болталась на ветру. Аня задумчиво потрогала ветку, Юра заметил, какие красивые у нее пальцы, и сразу вспомнил, что еще вчера заметил, какие красивые у нее пятки, когда они мелькали перед его глазами – ее бегущие голые ноги среди высоких сорняков…

– Я д… Я д-дальше… Не п-пойду… – сказал Игорь и вдруг заплакал.