Птицы в мифологии, фольклоре и искусстве

Я — попугай с Антильских островов,
Но я живу в квадратной келье мага.
Вокруг — реторты, глобусы, бумага,
И кашель старика, и бой часов.
Пусть в час заклятий, в вихре голосов
И в блеске глаз, мерцающих, как шпага,
Ерошат крылья ужас и отвага
И я сражаюсь с призраками сов…
Пусть! Но едва под этот свод унылый
Войдет гадать о картах иль о милой
Распутник в раззолоченном плаще —
Мне грезится корабль в тиши залива,
Я вспоминаю солнце… и вотще
Стремлюсь забыть, что тайна некрасива.

***

Умение попугаев «говорить» послужило поводом для многих анекдотов. Вот некоторые из них.

* Одна женщина, войдя в зоомагазин, увидела попугая, к одной ноге которого была привязана красная нитка, а к другой — зеленая. На её вопрос, зачем это сделано, продавец ответил, что, если дернуть за красную нитку, попугай скажет: «Доброе утро!», а если дернуть зеленую нитку, он скажет: «Покойной ночи!». «А что будет, если дернуть сразу за обе нитки?», — спросила любознательная женщина. «Тогда я упаду, дура!», — ответил сам попугай.

* Один наш соотечественник пострадал из-за того, что его попугай время от времени «выдавал» антисоветские сентенции.

* «Ехать, так ехать!», — кричал попугай, которого кошка тащила за хвост.

* — Ты понимаешь, купил попугая, заплатил большие деньги, а он говорит: «Дурак, жидовская морда!»

— Подумать только — с таким носом такой антисемит! (Чтобы не быть заподозренной в антисемитизме, сообщаю — этот анекдот взят из книги «Евреи шутят» (2001:34)).

***

«Попугай, болтающий в Ваших снах, сулит Вам пустые занятия и праздные сплетни среди Ваших друзей. Увидеть попугая в спокойном состоянии предвещает долгие периоды мирной тишины в семейных разногласиях. Молодой женщине, которой снится, что у нее есть попугай, сон предвещает, что возлюбленный предположит, что у нее дурной нрав. Учить попугая говорить означает, что у Вас будут неприятности в личных делах. Мертвый попугай предвещает потерю друзей» (Миллер 2004:314).

13. Колибри

Экзотическая птичка колибри (отряд Стрижеобразные — Apodiformes). В отличие от стрижей, от имени которых произведено название отряда, колибри — это самые маленькие птицы, некоторые из которых весят не больше двух граммов. Своей миниатюрностью, яркой окраской и порхающим полетом они напоминают бабочек.

***

Согласно мифологии ацтеков, от колибри произошел верховный бог Уицилопочтли. Основу его имени составляет ацтекское название колибри — уицицилин, и оно переводится как «колибри слева» или «колибри-левша». История его появления на свет очень своеобразна. Его матерью была богиня Земли (и Смерти, так как Земля поглощает всех живущих) Коатликуэ (это имя переводится, как «одетая в платье из змей»). Коатликуэ была вдовой и уже имела взрослых детей, но однажды на нее с неба упал шар из цветных перьев, который она спрятала под одеждой. Потом этот шар исчез, а Коатликуэ оказалась беременной. Её дочь и сыновья сочли мать опозоренной и решили ее убить. Но когда они явились, чтобы сделать это, у Коатликуэ уже родился Уицилопочтли; он убил своих сводных братьев и отрубил сестре голову, которая превратилась в Луну (МНМ Т. 2).

Этот «миф символизировал также вечное течение времени. Коатликуэ считалась богиней Земли. Каждое утро она рождает Уицилопочтли, Солнце, которое передвигается по небосводу. Солнце побеждает Луну, его сводную сестру и звезды, ее братьев, и победоносно правит в течение всего дня. С наступлением сумерек Солнце укрывается „науалем“, а утром снова появляется на свет, и это повторяется бесконечно» (Атлас мифологии, (2001:204).

Уицилопочтли был богом Неба, Солнца, войны и охоты. Это воин, ежедневно побеждающий силы ночи, стремящиеся умертвить солнце. Этого бога изображали антропоморфным в шлеме, имеющем форму колибри, со щитом, луком, дротиком и другими аксессуарами (рис. 11). Хотя на картинке Уицилопочтли кажется совсем не страшным — просто пёстрой игрушкой, но это был кровожадный бог, которому приносили человеческие жертвы.

А сами птички колибри считаются душами погибших воинов (СМ 1999).

Рис. 11. Уицилопочтли. (Ацтекский рисунок XVI в. из МНМ Т. 2).

***

В поэме «Вицлипуцли» (так европейцы исковеркали имя этого бога) Г. Гейне (1957) описывает:

— с одной стороны, беспримерные коварность, жестокость и алчность испанских завоевателей, причем характеризует Кортеса, как негодяя, предводителя разбойничьей банды, упоминание имени которого рядом с именем Колумба, Гейне считает оскорблением для последнего;

— а с другой стороны, как ответную меру, принесение в жертву этому богу нескольких сотен пленных испанцев.