Птицы разного полета (ЛП)

– Вот это парочка, – заключил он. – Наследник и иделистка.

– Я выпью за это.

Они чокнулись в лунном свете.

***

В пятницу утром Мэг проснулась с тяжестью в области груди. Возможно, причина заключалась в том, что они проводят последний день в коттедже, поскольку завтра они собирались вернуться в университет. Или причиной был Кастиэль, растянувшийся на ее теле и обездвиживший ее.

– Слезь с меня, – пробормотала она. Новак протестующе застонал и прижался ближе, пока Мэг не оттолкнула его. – Ты всегда так пристаешь к людям, с которыми спишь?

– Только к тем, кто перетягивает все простыни, – простонал Кастиэль, все еще не отодвигаясь от нее.

– Ух, ты такой надоедливый, – возразила Мастерс. – Ненавижу тебя.

Кастиэль открыл глаза и ухмыльнулся: – Да, конечно, ненавидишь.

– Не смей целовать меня со своим утренним дыханием! – предупредила Мэг, когда он придвинулся ближе. – Я ударю тебя, Кастиэль!

Новак весело покачал головой и, наконец, скатился с нее: – Блинчики?

– Звучит неплохо, – зевнула Мэг. Она собиралась поспать подольше, когда услышала доносившуюся снизу мелодию. – Почему ты играешь на пианино в такую рань? Я хочу блинов.

– Я не играю, – ответил Кастиэль. – Я ведь здесь.

Это мгновенно ее разбудило. Новак стоял посреди комнаты, с расстегнутыми джинсами и с поднятыми в замешательстве бровями – выражение, явно отзеркаленное у Мэг.

– Тогда кто, черт возьми, играет? – спросила она, поднимаясь с кровати.

– Хороший вопрос, – кивнул Новак, закончив одеваться. – Я пойду проверю.

– Подожди! – Мэг подобрала с пола платье, которое было с ней накануне. – Это может быть опасно. Я пойду с тобой.

– Конечно, может. Вор ведь остановился ради игры на пианино, – усмехнулся Кастиэль.

– Может, не вор, а какой-нибудь маньяк с топором.

– Ты читаешь слишком много детективных романов, – иронизировал Кастиэль. – И кроме того, какова твоя роль в этом сюжете?

Мэг скрестила руки на груди: – Алло. Дочь полицейского здесь.

Она решительно направилась к двери, не дожидаясь, пока Кастиэль последует за ней. Мэг слышала, как он громко вздохнул и почти могла представить, как он мысленно считает до десяти. Мастерс не собиралась признавать, что он, скорее всего, был прав и внизу мог находиться кто-то совершенно безобидный, поэтому она схватила первое, что могла использовать в качестве оружия на пути вниз: зонт с подставки в конце коридора.

– Серьезно? – поинтересовался Кастиэль.

Мэг собиралась подразнить его за то, что он прячется за ее спиной, но музыка внезапно стихла. Прошло несколько секунд, а затем произведение снова заиграло с самого начала. Новак побледнел.

– Ох, – пробормотал он, – Только не это.

– Что? – спросила Мэг, крепче сжимая зонт от беспокойства. – Это все-таки маньяк с топором, с которым ты уже знаком?

– Хуже, – выпалил Кастиэль. – Это моя сестра.

На этот раз он взял на себя инициативу и, оказавшись посреди лестницы, крикнул: – Хейэль?

– О, приветствую, Кастиэль, – послышался приятный, веселый голос. Она продолжала играть во время разговора, очевидно, не нуждаясь в концентрации так сильно, как Кастиэль, который просил Мэг молчать, пока сам он играл.

– Как ты сюда попала? – спросил Новак раздраженным тоном, который Мэг слышала от него несколько раз в собственный адрес. – И зачем?

– Автобусом и пешком, а ты о чем подумал? – бодро ответила Хейэль. – Я навещаю своего любимого антисоциального брата, который не пришел на мой концерт.

Новак ударил себя рукой по лицу.

– Я уже извинился за это, – возразил он. – Я погряз в экзаменах и…

– Здравствуйте, – произнесла Мэг, выходя наружу. Ей просто нужно было познакомиться с этой девушкой. Хотя бы ради выражение ужаса на лице Кастиля.

Спина Хейэль (единственная часть ее тела, которую Мэг могла увидеть) выпрямилась.

– Или, быть может, не такого уж антисоциального, – изрекла она. Хейэль сыграла зловещую мелодию на пианино, а затем повернулась и одарила Мэг яркой улыбкой. – Привет! И как тебя называть?

– Я Мэг, – протянула Мастерс, грациозно спрыгивая с последних ступенек и протягивая Хеэль руку. На ней было красивое красное платье с узором из белых цветов. Вблизи она очень походила на Кастиэля, с такими же темными волосами и ярко-голубыми глазами, расширившимися от удивления.

– Нет! – воскликнула она. – Ты Мэг? Та самая Мэг?

– Моя… репутация опережает меня? – попыталась пошутить Мэг. Хейэль рассмеялась.

– Ты шутишь, что ли? Он не переставал говорить о тебе, – заявила она, указывая пальцем на брата. – Я не могла понять, считает ли он тебя злейшим врагом, либо же он безумно влюблен в тебя.

– Она шутит! – поспешно вмешался Новак. Его шея покраснела, пока не стала того же оттенка, что и платье Хейэль. – Это раздражающая привычка, которую она переняла у Гэбриэля.

– О, Боже, братец! – Хйэль прижала обе руки к груди, изобразив возмущенный вздох. – Что скажет мама, когда узнает, что твое “тихое уединение во имя учебы” на самом деле является дикой сексуальной авантюрой. Это же дикая сексуальная авантюра, да? – спросила она, обращаясь к Мэг.

– Я бы не употребила слово “дикая”… – подметила Мэг, слегка пожав плечами. Кастиэль выглядел оскорбленным.