Птица-пересмешник

Прибытие журналистов и телевизионщиков в таком количестве создало критическую ситуацию с их размещением. Как всегда, выручил самоотверженный Питер, забронировав небольшую гостиницу под названием «Восходящая луна», которой заправляла единственная на Зенкали китайская семья. У хозяйки гостиницы было весьма оригинальное имя — Сунь-Нос-В-Чай. И Питер чуть не до слез смеялся, когда Одри рассказала ему, откуда оно произошло. Родители Сунь-Нос-В-Чай не умели ни читать, ни писать, когда прибыли на Зенкали из Гонконга. Оказавшись на острове, китайская чета решила во что бы то ни стало принять протестантизм, и когда родилась первая дочь, естественно, пригласили священника-протестанта окрестить ее. Родители хотели наречь дочку звучным именем — «Ваш-Любимый-Куст-Хризантем-Расцвел» и пошли к соседу, немного знавшему грамоте, чтобы тот записал это имя на бумаге. При виде новорожденной сосед настолько растрогался, что подарил ей «на зубок» серебряную чайную ложечку, а в придачу к ней — жестяную коробку ароматного чая; в нее-то и положили записку с именем, чтобы была целее. Как назло, протестантский священник был на острове новичком и вдобавок не знал ни бельмеса на пиджин-инглиш. Он спросил у родителей, как они желают окрестить ребенка. «Сунь руку в чай, — сказала мамаша счастливому папаше, — достань записку». Священнику показалось, что она говорит: «Сунь нос в чай», и прежде чем кто-либо смог его остановить или разъяснить, он так и записал в метрике. Впрочем, впоследствии самой девочке имя так понравилось, что собственного сына она вполне сознательно нарекла следующим образом:

Альберт Сунь-Нос-В-Чай-И-Вынь-Сухим.

Итак, мамаша Сунь-Нос-В-Чай и ее отпрыск Альберт Сунь-Нос-В-Чай-И-Вынь-Сухим вылизали и вымели дочиста свою гостиничку, в которой разместился весь пестрый журналистский и телевизионный люд. Среди прибывших был Дэниэл Брюстер, снискавший известность своими исключительно нудными сериями кинопутешествий «По миру с Брюстером». На нем были тяжелый твидовый костюм-двойка и шляпа ковбоя. У Брюстера было круглое одутловатое лицо, бледные глаза, масленая улыбка подхалима и огромные, влажные, красные руки. Телеоператор Стивен Блор был важный толстяк с отекшими, раздраженными глазами и разрушившимися зубами, которые он громко и смачно сосал всякий раз, когда задумывался. Несмотря на столь отталкивающую внешность, он хвастался, что пользуется успехом у женщин.

— Сколько у вас тут славных девочек! Никак не ожидал от такой дыры, — заметил Блор, когда Питер отвозил его в гостиницу.

— Правда? — холодно спросил Питер.

— О да, — сказал Блор, потирая руки. — Столько красавиц! Ну, хоть вот эта… Прелесть, шельма! Эх, притормозить бы тележку, чтоб она одарила меня взглядом, а? Мой девиз — «любовью за любовь», истинные джентльмены денег не дают!

— Стив — настоящий кадр, — хихикая, объяснил Дэниэл Брюстер. — Он — душа всего коллектива «Би-би-си», понятно тебе? Без него не обходится ни одна вечеринка, ни одна компания! Вот только немного зациклился на девках, правда, Стив?

— Именно так, — сказал Стив таким тоном, будто разговор велся об эпидемии гриппа.

— Да, он настоящий кадр! — с гордостью повторил Брюстер.

— Думаю, в гостинице вам будет хорошо, — сказал Питер, переводя разговор на другую тему. — Она хоть и небольшая, но уютная. Ее хозяева — китайцы.

— Хотелось бы надеяться, что она чистая, — угрюмо сказал Блор, — а то знаю я этих китаезов! И уж точно не собираюсь есть всякую муру, которую они готовят.

— Китайская кухня славится на протяжении уже многих веков, — заметил Питер.

— Ну вот сам ее и ешь, — сказал Блор. — А мне этой ерунды не нужно. Ну, я малость пошатался по таким местам и понимаю, что здесь не закажешь приличной английской еды. Рыбу, жареную картошку, яичницу с беконом… Бифштекс… И с меня довольно. Да и любой останется доволен. А то, знаешь, я разных деликатесов не люблю. Терпеть не могу этой поганой иностранной еды!

— Стив — истинный англичанин, — с восхищением сказал Брюстер.

— Знаю, в большинстве стран света как-то по-дурацки питаются. А мне что за дело? Я из-за этого страдать не намерен, — договорил Блор.

Питер задумался, не будет ли все удовольствие, которое он получил, вновь открыв птицу-пересмешника, испорчено нескончаемым наплывом таких людей, как Блор.

— Вот устроимся, и я возьму интервью у тебя и у этой девицы Дэмиен, — сказал Брюстер таким тоном, будто оказывал им честь, — а потом мы со Стивом поедем в съездим в долину и выясним, что там за птицы и деревья.

Питер глубоко вздохнул и постарался сдержаться.

— Во-первых, я не уверен, что мисс Дэмиэн согласится давать интервью, — сказал он, — а во-вторых, местоположение долины до поры до времени держится в секрете.

— Но для меня-то можно сделать исключение. — Сказал Дэниэл Брюстер с оскорбленным изумлением. — Одной моей программы, показанной по ящику, будет достаточно, чтобы Зенкали нанесли на карту.

— Зенкали уже нанесен на карту и без вашей помощи, — сказал Питер. — В любом случае, если хотите попасть в долину, вам придется переговорить с Олифантом и с Кинги.