Псы-витязи

– Для испытаний на людях многовато, – сказал Митя, замечая, что больше на эту тему ему сказать собственно нечего.

– И я про то же. Поэтому я разрабатывала «Перфекцин», препарат для борьбы с генетическими сбоями. Но завистники съели меня, что говорится, на десерт. С одной стороны меня стали выживать, а с другой стороны от разных фирм и компаний пошли предложения, подкупающие своей денежной новизной.

«Из института тебя выперли за то, что мыши гораздо чаще дохли от рака, чем превращались в мышиных мафусаилов, – мысленно прокомментировал Митя. – А сейчас ты надеешься распотрошить псов-витязей и вытащить из них секреты генетической надежности. Тебе еще подавай дерзкий набег на институт, где лежат недостающие тебе препараты».

И тут же Митя поймал себя на том, что по-прежнему не добр по отношению к Светлане, хотя она оказалась в его доме, скорее всего, случайно и, надо признать, немало украсила его. Ну да, она ловко пытается запрячь полоумных старцев-витязей в свои сани, она проворно перетягивает на себя одеяло, но это так по-женски, по-человечески, и этому быть в веках. Наверное, из-за этого одеяла, вернее, того, что под ним лежит, он и злится так.

Света изменила позу на столе с лежачей на сидячую и ее коленки оказались прямо перед Митиным носом.

– Коммерсанты-искусители говорили, мол, Светик ты наш ясный, вместо того чтобы вкалывать на институтское начальство, будешь сама себе менеджером и директором – белая раса быстро стареет и твои разработки ей нужнее всяческих богатств… Короче, я ушла в фирму «Бессмертие инк», совместное предприятие с «Рон-Пуленк». Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это обычная блатная контора, которая отстегивает за «марку» кому-то в «Рон-Пуленке», что мои хозяева в гробу видели долгосрочные исследования и ждут только одного, что я им скоренько притащу в клювике «эликсир бессмертия». Плюс средство для половой мощи, плюс афродизиаки, чтобы баб покорять, плюс набор ядов для интеллигентных убийств, а то рука от пистолета и ножа устала. Вот теперь идти мне было уже некуда. И я пошла на…

– На панель, – с готовностью подсказал Митя, все еще надеясь, что научное светило превратится обратно в путану, и заодно пытаясь оторвать глаза от Светиных коленок. Черт, даже глазные мышцы заболели.

– Я пошла по тропе удовольствий. Я впервые обратила свое мастерство и свою деньгу на саму себя. Ты бы видел меня два года назад – волевой двойной подбородок, изморщиненный мыслями лоб, серые угреватые щеки. Но вот исчезли лишние двадцать кило, подтянулась и очистилась кожа, заиграли гормоны, поплыл серотонин и превратилась я из бомбы гастрономической в бомбу сексуальную.

«Про силикон как-то забыла сказать», – добавил про себя Митя и вынужден был признать, что приманивает его не только Светино тело, наполовину искусством сформированное, но и само это искусство, которого у нее хоть отбавляй.

– Что губки облизываешь, Митя? Хочешь насчет интимных подробностей поинтересоваться?..

– Да. То есть нет… Чем ты сейчас будешь заниматься?

– Вернусь в науку.

– А там чем?

– Так я тебе и рассказала, дурочку нашел… – засопротивлялась докторша наук, впрочем, притворно. – Ладно, тебе я доверяю. Сам по тупости не сможешь использовать, другим продать побоишься… Займусь комплексным механизмом долгоживучести, в который входят синтез теломеразы, контролируемая стимуляция деления, пассивная и активная защита от патогенов с помощью абзимов…

Света еще что-то рассказывала в подобном стиле и даже показывала. Однако Митя отзывался только невнятным меканьем, бесхитростно получая удовольствие от этого научно-эротического выступления.

– Да, перспективы у тебя неплохие. С панели в Академию наук, – наконец перебил Митя. – И этим древнерусским бандитам тоже жаловаться нечего. Кто из них самый старший-то?

– Малу – 780, а неплохо ведь сохранился… Путяте – 776, Еруслану – 772, он с Ракшей одногодок…

Светлана выкрикивала возраст каждого из семерки, словно произносила заклинания, которые должны были принести ей как минимум вечную молодость.

А Митя чувствовал, как гаснет в нем любопытство и на смену краткой бодрости опять идут тоска с увяданием. У Светланы, наверное, все еще было впереди, золотые горы за эликсир бессмертия и все такое прочее. А у него все – с задней стороны. Тут еще Света заговорила про Нобелевку и про обессмерчивание всего человечества, про насыщение его по уши вечностью, про мучительно долгую жизнь для всех, от которой не так-то просто будет избавиться…

Что жизнь будет не только долгой, но и мучительной, несколько еще развеселило Митю, однако он сразу стух, едва Светлана Павловна повернула разговор на вылазку в кирпичевский институт, где на таком-то этаже, на складе биопрепаратов стоит холодильничек с антидифференциатором «Инго». И подавала она этот рейд в совершенно лживом виде, мол, только прийти, открыть и взять. Ну и подарить великолепной семерке еще семьсот лет, потому что они хоть и слабоумные, но хорошенькие…

Но Митя уже стух, отчетливо сознавая свою роль пешки в этой игре.