Читаем ПСС том 6 полностью

Вся трудность вопроса состоит вовсе не в том, чтобы понять, что указанное видоизменение есть «вытеснение», а в том, как именноопределить эти величины: 100, и т. д. А это есть конкретный вопрос, вопрос факта, и разрешение этого вопроса ни на йоту не подвигается от постановки слов: «увеличение значения и сужение роли».

Напр., вся европейская промышленная статистика определяет, в громадном большинстве случаев,это «значение» и эту «роль» числомрабочих (а аграрная — количеством земли).И никто еще не покушался усомниться, что уменьшение долирабочих (resp. земли) есть именно вытеснение.Но все затруднение состоит в том, что очень частотакие признаки, как число рабочих (resp. количество земли), недостаточны.Возможно вытеснение

ЗАМЕЧАНИЯ НА ВТОРОЙ ПРОЕКТ ПРОГРАММЫ ПЛЕХАНОВА 219

мелких предприятий и наряду с увеличениемдоли рабочих (земли) у них — если, напр., эти рабочие обрабатывают уже чужойматериал, если эта земля обрабатывается худшим скотом, хуже содержимым работником, хуже обрабатывается, хуже удобряется и проч. и т. п. Всякий знает, что именно такими«недоразумениями» кишат «критические» доводы против «марксовой догмы», а эти «недоразумения» ни на йоту не устраняютсязаменой «вытеснения» «увеличением значения и сужением роли», ибо «общепринято» выражать «значение» и «роль» — числом рабочих и количеством земли просто-напросто.

Никто не усомнится в том, что именно вытеснениеммелкого производства крупным являются (в области земледелия) такие процессы, как разложение крестьянства, развитие употребления машин в особенности у крупных хозяев, улучшение состава рабочего скота у крупных и ухудшение его (замена лошадей коровами и т. п.) у мелких, растущая «требовательность» наемника в крупном предприятии и удлинение рабочего дня, resp. сокращение потребления мелким крестьянином, улучшение ухода за землей и удобрения ее у крупного и ухудшение у мелкого хозяина, опережение последнего первым в области кредита и ассоциаций и т. п. и проч. Вовсе не трудно доказать (да нечего даже и доказывать), что все эти процессы означают «вытеснение», — трудно доказать, что именнона эти процессы надо обратить внимание, что эти процессы действительно происходят.Облегчению этой трудности ни капельку не служат слова «увеличение значения и сужение роли»: облегчить ее может толькокомментарий, толькопримеры того, как люди не умеют определять(не хотят определять) истинное выражение процесса вытеснения ( = увеличение значения и сужение роли).

Это — чистейшая иллюзия, будто слова «увеличение значения и сужение роли» более глубоки, содержательны, широки, чем «узкое» и «шаблонное» слово «вытеснение». Ни самомалейшего углубления в понимании процесса эти слова не выражают, — они выражают только этот процесс более туманно и более расплывчато.

220 В. И. ЛЕНИН

И я спорю так энергично против этих слов не за их теоретическую неверность, а именно за то, что они придают вид глубины простой туманности.

Человек, «учившийся в семинарии» и знающий, что вытеснением является уже уменьшение доли (а вовсе не непременно абсолютное уменьшение), увидит в этой туманности желание прикрыть наготу скомпрометированной критиками «марксовой догмы» . Человек, в семинарии не учившийся, только вздохнет по поводу непостижимой «бездны премудрости», — тогда как слово «вытеснение» каждому мастеровому и каждому крестьянину приведет на мысль десятки и сотни знакомых ему примеров. Не беда, если он сразу далеко не поймет этого выражения во всей его широте: selbst wenn einmal ein Fremdwort oder ein nicht auf den ersten Blick in seiner ganzen Tragweite zu erfassender Satz vorkommt, schadet das nichts. Der m"undliche Vortrag in den Versammlungen, die schriftliche Erkl"arung in der Presse tut da alles N"otige, und der kurze, pr"agnante Satz befestigt sich dann, einmal verstanden, im Ged"achtniss, wird Schlagwort, und das passiert der breiteren Auseinandersetzung nie". (Энгельс в критике Эрфуртского проекта) 99.

И с точки зрения стиля нежелательны эти слова «увеличения значения и сужение роли» вместо вытеснения. Это — не язык революционной партии, а язык «Русских Ведомостей». Это — не термин социалистической проповеди, а термин статистического сборника. Эти слова точно нарочно подобраны для того, чтобы читатель вынес впечатление, будто характеризуемый процесс есть процесс не резкий, не заканчивающийся

Такое толкованиетуманности тем более неизбежно, чем шире известна определенная формулировка, напр., Эрфуртской программы: «... geht die Verdr"angung der zersplitterten Kleinbetriebe durch kolossale Grossbetriebe...» («...идет вытеснение распыленных мелких предприятий колоссальными крупными предприятиями...». Ред.).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука