Читаем ПСС том 3 полностью

и «фабр.-заводского» и «кустарного» кожевенного и скорняжного производств. В Вятском уезде кустарные кожевенные заводы сосредоточены в окрестностях города, «дополняя» промышленную деятельность больших заводов , — напр., работая на крупных заводчиков; на них же работают в большинстве случаев кустари-шорники и клеевары. У скорняжных заводчиков сотни рабочих заняты по домам шитьем овчин и пр. Это — одна капиталистическая мануфактура с отделениями: овчиннодубильным-овчинношубным, кожевенным-шорным и т. д. Еще рельефнее сложились отношения в Слободском уезде (центр промыслов — подгородная слобода Демьянка); здесь мы видим небольшое число крупных заводчиков , стоящих во главе кустарей-кожевников (870 чел.), сапожников и рукавичников (855 чел.), овчинников (940 чел.), портных (309 чел. шьют полушубки по заказу капиталистов). Вообще подобная организация производства кожевенных изделий распространена, по-видимому, очень широко: напр., в гор. Сарапуле Вятской губ. «Перечень» считает 6 кожевенных заводов, которые вместе с тем изготовляют и обувь, занимая кроме 214 рабочих в заведении еще 1080 рабочих на стороне (стр. 495). Куда девались бы наши «кустари», эти подкрашенные всяческими Маниловыми представители «народной» промышленности, если бы все русские купцы

и фабриканты так же подробно и точно подсчитывали занимаемых ими рабочих на сто-

*** роне!

Здесь же следует упомянуть промышленное село Рассказово Тамбовского уезда и губ. (в 1897 г.—

«Труды куст, ком.», в. XI, с. 3084. (Ср. «Указ.» за 1890 г.) В число кустарей попал крестьянин-земледелец Долгушин, имеющий завод с 60 рабочими. И таких кустарей несколько.

По «Указ.» за 1890 г. ок. 27 хозяев, имеющих свыше 700 рабочих.

Ср. также «Перечень», с. 489, об известном «кустарном» селе Дунилове Шуйского у. Владим. губ. «Указ.» за 1890 г. считал здесь 6 скорняжных заводов с 151 раб., а по данным «Трудов куст, ком.» (в. X) в этом районе занято ок. 2200 скорняков и 2300 шубников; в 1877 г. считали до 5 1 / 2 тыс. «кустарей». Вероятно, по тому же типу организован промысел производства волосяных сит в том же уезде, занимающий ок. 40 деревень и до 4000 человек так наз. «мардассцев» (название всего района) 136. Однородную организацию кожевенного и чеботарного промысла в Пермской губ. мы описали в «Этюдах», стр. 171 и следующие. (См. Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 388 и следующие. Ред.)

РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ 407

8283 жит.) — центр и «фабр.-заводской» промышленности (суконные, мыловаренные, кожевенные, винокуренные заводы) и «кустарной», причем последняя тесно связана с первой; промыслы — кожевенный, войлочный (до 70 хозяев, есть заведения с 20—30 раб.), клееваренный, сапожный, чулочный (нет двора, где бы не вязали чулки из шерсти, раздаваемой по весу «скупщиками») и т. п. Около этого села — слоб. Белая Поляна (300 дворов), известная промыслами того же рода. В Моршанском уезде центр кустарных промыслов — село Покровское-Васильевское, в то же время и центр фабрично-заводской промышленности (см. «Указ.» и «Отч. и иссл.», т. III). В Курской губ. замечательны, как промышленные селения и центры «кустарных» промыслов, слободы: Ве-лико-Михайловка (Новооскольского уезда, в 1897 г. — 11 853 жит.), Борисовка (Грай-воронского у., 18 071 жит.), Томаровка (Белгородского уезда, 8716 жит.), Мирополье (Суджанского уезда, более 10 тыс. жит. См. «Отч. и иссл.», т. I, свед. 1888—1889 гг.). В этих же селениях вы найдете и кожевенные «заводы» (см. «Указ.» за 1890 г.). Главный «кустарный» промысел — кожевенно-сапожный. Возник он еще в 1-ой половине 18-го века и к 60-м годам 19-го получил высшее развитие, сложившись в «прочную организацию чисто коммерческого характера». Все дело монополизировали подрядчики, которые закупали кожу и раздавали ее в работу кустарям. Железные дороги уничтожили этот монопольный характер капитала, и капиталисты-подрядчики перенесли свои капиталы в более выгодные предприятия. Теперь организация такова: крупных предпринимателей ок. 120 чел.; они имеют мастерские с наемными рабочими и раздают работу на дома; мелких самостоятельных (которые однако закупают кожи у крупных) — до 3000 чел.; работающих на дому (на крупных хозяев) — 400 чел. и столько же наемных рабочих; затем есть еще ученики. Всего сапожников более 4000 чел. Кроме того, здесь есть кустари-гончары, киотчики, иконописцы, ткачи скатертей и т. д.

408 В. И. ЛЕНИН

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука