Психолог, или ошибка доктора Левина

Выходя из поезда на слепящий зимний солнечный свет, Лева вдруг остановился, нащупал в кармане эту сложенную бумажку и стал мучительно соображать: почему, собственно, он опять послушался Марину, почему пошел к прокуратору, почему после этого, рассказав весь разговор, смотрел именно на нее с надеждой (ну да, это она послала его в прокуратуру, ну и что?), почему, когда она поговорила с отцом Василием и предложила пожить в неожиданном месте неделю-другую, он не только согласился, но и уговорил Стокмана? Откуда в ней взялась эта власть?

* * *

Они ехали в Макарьевский женский монастырь. Ехать туда из Нижнего зимой – не ближний свет.

Летом, на пароходе, это одно дело. А зимой, по снегу, на машине типа минивэн… В машине была еще одна компания – мужик в очках и две дамы. Дамы оживленно смеялись, разговаривали и ужасно теребили Петьку. Он их возбуждал даже до неприличия.

– Ну какой, а? – восхищенно восклицали они. – Пузан!

Слава богу, Калинкин после вчерашнего быстро заснул. Петька приник к окну и ни на кого не обращал внимания. Потом тоже закемарил.

Постепенно кончились райцентры с сильно разрушенной, но еще немного живой промышленностью. Экскурсовод Лия Петровна взволнованно рассказывала им об этой промышленности. «Вот раньше здесь был стекольный завод, это да! – с затаенной горечью говорила она. – А теперь? Теперь совсем другое дело… Или вот завод атомных подводных лодок…» Наконец Лия Петровна поняла, что им бы хотелось услышать что-то позитивное, о природе, о родном крае. «Тут есть один такой маленький заводик… – лукаво улыбаясь, сказала она. – Раньше он много чего делал, а теперь вот делает валенки… Представляете себе? Так вот, возила я здесь американцев, и заехали они на этот заводик.

Так они когда увидели эти валенки, сразу в обморок попадали, настолько им понравилось! И скупили всю их продукцию! Представляете себе?»

Лева подумал о том, что эта экскурсоводша Лия Петровна, в смешной меховой шапке, старом пальто, читающая нараспев свои стихи («И в белом снеге заискрится Большая родина моя»), бывший квалифицированный инженер на военном заводе, а ныне руководитель тур-групп, воспитывающая сына одна, читающая по вечерам, в отличие от Левы, книжки по истории, – в сущности, хороший, добрый и застенчивый человек. Но почему-то он ее боится. Она вызывает у него страх. Вообще говоря, с тех пор как он проснулся в вагоне, этот безотчетный страх ни на минуту не покидал его. Он с тревогой смотрел на Петьку – не заболел бы. С ужасом на Стокмана – хоть бы крыша не поехала. Но тот, слава богу, мирно спал. Но с особенной тревогой Лева смотрел на Гену, шофера минивэна «Toyota».

* * *

Кончились райцентры, большие деревни, маленькие деревни. Машина типа минивэн, рыча и постукивая чем-то внутри, пробиралась сквозь бесконечный белый снег. «Интересно, а если мотор заглохнет? – вдруг подумал Лева с каким-то неприятным изумлением. – За окном минус двадцать, все тепло от машины, две женщины, ребенок, мы со Стокманом, да этот очкарик, да шофер, а до ближайшей деревни два часа пешком. Или три. А может, и больше. И никого!»

Машины на шоссе, это правда, на втором часу езды все куда-то вдруг исчезли. Сплошное белое поле и лес. Смеркалось.

Шофер Гена терпеливо крутил баранку, остальные безмятежно сопели. Минивэн скользил вглубь бесконечного снега. Белого, искрящегося, нестерпимо холодного и ясного. Это был единственный живой ковчег на много километров вокруг – их минивэн. Так прошло часа два, наверное. Или три?

Постепенно опять стали появляться деревни, автобусные остановки с людьми, даже снегоуборочные машины, и наконец показалось Макарьево. Остановились возле церкви Пресвятой Богородицы, недоезжая до монастырских стен метров пятьсот. По черному электрическому столбу полз настоящий деревенский монтер с кошками, чтобы чинить электричество.

Церковь открыла матушка с круглым милым лицом и очень ясными серыми глазами.

– Ну проходите, проходите, – сказала она. – Сейчас я вам все покажу.

Церковь была пустая, холодная и абсолютно нежилая. Стокман и Лева присмотрелись к иконам. И ахнули хором. В этой нетопленой церкви, в маленьком поселке, хранились шедевры. Было ощущение, что они упали откуда-то сверху. Такая необычная рука, такие лики, такая сила…

Когда Лева смотрел на иконы, он всегда радовался, что они еще есть. Вот вроде, по всему, их уже совсем не должно было быть, а они есть.

– Как же это вы все сохранили, а? – недоверчиво спросил Лева.

– Ну как сохранили, чудом… – улыбнулась матушка. – А как иначе еще сохранить такое добро? Пускались на всякие хитрости, то, мол, ключ потеряли, то священник заболел. То просто вставали на пороге и не пускали. Не знаю. Я же этого всего не застала. Чудом, наверное… Вы только извините, не топлено у нас. Денег не хватает на отопление. А вот вы купите иконку или календарь праздников. Хоть немного поможете нашей церкви…

Стокман с Левой еще немного походили по церкви, посмотрели на искусство, купили по дешевой софринской картонной иконке.

Было холодно.