Психи

Его большая рука опускается на мое бедро, и я вздрагиваю от его прикосновения, прежде чем он поднимает остальную часть платья и опускает лезвие по точной дуге, с легкостью разрезая тонкий материал. Я судорожно вздыхаю, и вот так просто он отпускает мягкий шелк, позволяя ему распахнуться и обнажить все, что под ним.

Черный шелк ниспадает по обе стороны от моих полных сисек, и от того, как его острый взгляд скользит по ним, возбуждение возвращается глубоко в мои внутренности. Мои соски твердеют под его пристальным взглядом, и я ничего не могу с собой поделать, но хочу его еще больше. Лезвие скользит по краю моего нижнего белья, и одним быстрым движением хлопок разрывается и падает на пол, заставляя меня пульсировать от сильного желания.

Что, черт возьми, со мной не так? Какая девушка в здравом уме будет желать такого мужчину? Конечно, после того, как я позволила серийному убийце схватить меня, я отправлюсь прямиком в ад.

Он языком проводит по нижней губе, а глаза горят желанием, и, несмотря на их интенсивность, я не могу отвести взгляд. Он смотрит на меня так, словно все еще решает, как именно он планирует это сделать, скользя взглядом по моему подтянутому животу и вниз, мимо моей обнаженной киски.

Если бы я могла отступить, я бы это сделала. Ни одна женщина не любит, когда ее оценивают, и прямо сейчас я чувствую себя так, словно стою в витрине магазина, пока он рассматривает, достаточно ли того, что у меня есть, соответствует ли это его вкусам. Я не толстая девочка. Мне всегда говорили, что больше мяса и несколько дополнительных приседаний могут пойти на пользу. Последние шесть месяцев употребления дешевой еды тоже не помогли, но меня это никогда особо не волновало. Я здорова, и это все, что имеет значение, но, черт возьми, его пристальный взгляд убивает меня.

Мне нужно знать, что он думает, нужно услышать эти гребаные мысли, проносящиеся в его маленьком извращенном мозгу. Хотя я не настолько глупа, чтобы, затаив дыхание, ждать ответа, который, я знаю, не услышу. Маркус и его братья-профессионалы в интеллектуальных играх, и они не посмели бы упустить возможность поиздеваться надо мной еще больше.

Маркус снова прижимает кончик своего лезвия к моей коже, прямо посередине груди, и медленно проводит им по моему телу, хотя жгучая боль, которая была раньше, прошла. Кончик мягко касается моей груди, и это почти как ласка. Кончик изгибается на моей груди, отодвигая шелк еще дальше в сторону, прежде чем спуститься ниже талии и вызвать волну мурашек по всему телу.

Он убирает руку, и я наблюдаю, как он легко подбрасывает нож, лезвие сверкает на солнце, прежде чем Маркус ловит его, острый кончик упирается в его ладонь. Он придвигается ко мне и кладет другую руку мне на талию, его мозолистые пальцы грубо касаются моего тела. Он наклоняет голову, и я чувствую его дыхание на своем плече, а его свежий, мужественный аромат опьяняет меня. Прежде чем я успеваю спросить, что он делает, его рука движется, и гладкая рукоятка перочинного ножа скользит прямо у меня между ног.

Я ахаю, моя киска вздрагивает от внезапного прикосновения, когда прохладный металл касается моего ноющего клитора, медленно продвигаясь дальше вниз. Моя киска сжимается еще сильнее, когда он начинает двигаться в противоположном направлении, дразня меня, проводя гладкой ручкой мимо моего клитора прочь от моего тела.

Он поднимает нож, и я вижу, как мое возбуждение поблескивает на металлической рукоятке, но вместе с этим и тонкую струйку крови с кончика лезвия, лежащего в его ладони. Маркус поднимает руку, пока блестящая ручка не оказывается прямо между нашими лицами, и как раз в тот момент, когда он завладевает моим полным и безраздельным вниманием, его язык выскальзывает и проводит по длинному краю ручки, пробуя на вкус все, что я могу предложить.

— Ты говоришь ”нет", — грохочет он, его глубокий тон отражается от стен, когда он небрежно швыряет нож через всю комнату. Он ударяется о каменную стену и беззвучно приземляется на мою кровать, посылая волну облегчения, пульсирующую по моим венам. — Но твое тело кричит — да.

Сейчас это абсолютно невозможно отрицать. Он сам видел доказательства. Поэтому, понимая, что, возможно, совершаю чертовски большую ошибку, я киваю, чувствуя, как внутри все сжимается от беспокойства.

Его пальцы скользят вверх по моему бедру и скользят по талии, прежде чем, наконец, остановиться на моем плече. Он берет оставшийся черный шелк, который висит рядом со мной, и без усилий срывает его, прежде чем проделать то же самое с другой стороны и позволить шелку упасть, оставляя меня уязвимой и напуганной. Хотя что-то подсказывает мне, что он действительно здесь только для того, чтобы потрахаться. Моя маленькая, лишенная секса душа кричит от восторга, но голова все еще предупреждает меня быть осторожной.