Псих

Наверное, после того как заканчиваются эти моменты неопределенности, которые своей этой не характеристикой, больше чем удручают вас, и когда наступает время прояснения, вызванное озвучиванием определенных пределов окончания этого промежутка неопределенности, как в нашем случае конкретики заявления Коко, то это и приносит своё облегчение и сопутствующее ему радостное настроение. Но разве радость бывает полной, когда некоторые рядом сидящие, имеют на этот счёт, совершенно отличное от тебя мнение. Ну, дали тебе задание, так значит, сиди и пиши, не отвлекаясь на окружающих. Но нет, Геля не из тех и ей почему-то, не даёт покоя то, как ведёт себя Илья, безрассудно тративший время и не приступающий к работе. При этом Геля не делает каких-то особенных замечаний, а просто толкает Илью локтём в бок, сопровождая всё это действие, своим полного укора взглядом, который надо признать, возымел своё действие, и Илья, достав ручку, ещё раз взглянул на экран и принялся за работу.

– Ну всё, время закончилось. Попрошу вас сдать ко мне на стол работы. После чего, у вас есть десять минут, погулять. – Огласил приговор, вошедший в конференц-зал, какой-то в обёрнутом вокруг шеи шарфе очкарик. Отчего, глядя на него, да не только на него, раз многие взяли эту моду, ходить в тёплых помещениях в этих аксессуарных шарфах и шапках, Илью всегда прошибал холодный озноб, и ему и впрямь, сразу же хотелось одеть чего-нибудь типа того, тёплого.

Наверное, этот вид моды нёс в себе нечто такое, что на уровне подсознания, заставляло вас, завидев ознобливого модника, вступать в ряды этих поддерживающих новомодный аксессуар, тем самым создавая тенденцию и уже новую цепочку, к которой постепенно начинают присоединяться и другие впечатлительные, замерзающие без подобных аксессуаров люди. Так ношение в помещениях вязаных шапок, не имея под собой конфессионального контекста, всего вероятнее, из той же холодной оперы.

Но кто такой Илья, чтобы не носить шарф или брюки лодочки, когда все их носят на данный период времени. Нет уж, и даже если он дерзнул бы и пошёл против течения, то ему всё равно никуда не деться, раз на рынке предложений, не могут себе позволить идти вне тренда и там всегда царит такое разнообразие однообразных трендовых вещей. Да, даже и не это главное, когда демократичность моды, это не состояние души, а всего лишь одна из её типовых сезонных оберток, которые время от времени, в межсезонье, когда Карл, только не тот который Маркс, политически мотивирует Дольче (который не Габбана), снова в тренде.

Ведь всем, до самых нижних трусов Кляйна или туфлей Прадо, прошу прощения они уже не в тренде, а вот Лабутена пока что в самый раз, так вот, всем доподлинно известно, что диктатура моды, самая, что ни на есть жестокая форма власти, которая, невзирая на половые, национальные и возрастные отличия, требует безусловного ей подчинения. А иначе, а уж до этого лучше не доводить, а то вас, такого непонятливого, доведёт до одного места один из её верных адептов, знаток всех стежков египетских и тайн исторических, чьего одного взгляда на вас хватит, чтобы вынести вам модный приговор.

А ведь диктатура моды, тем и опасна, что её насильственность неочевидна для подверженных этому диктату внешнего подражания, которое уже очевидно, ни одно физическое лицо свело с ума, подтянуло и заботоксило, а также загнало в такие нестерпимо узкие джинсы, что и вздохнуть нет сил, ну а самых безбашенных – в анорексию. А разве диктатура, может обойтись без крови? Вот уж кто думает иначе, видимо никогда сгонял с себя лишний вес на этой, ненавидимой всеми беговой дорожке, которая когда-нибудь приведет или легче сказать, а не сделать, доведёт до инфаркта. Правда, стоит вам вечером, после стольких мучений, посмотреть на себя в зеркало, то вытирая сопли кулаком, понимаешь, что кровь и пот были пролиты не напрасно и в походе в ресторан, тебя однозначно будут сопровождать завистливые взгляды, ради которых, ты столько времени изводишь себя в обнимку с железом, но что ты можешь поделать, когда худоба нынче в моде.

Что может быть, тоже совсем не случайно, а возникло в контексте мировых изменений. И когда биомасса Земли стала неуклонно приближаться к критической отметке, преодолев которую, человечеству грозили тектонические бедствия, связанные с изменением орбиты движения планеты, которая, кто знает, в какие ещё Марсы залететь может, то природа для защиты себя и начала саморегулироваться. Так она, через внешнюю модуляцию и подала сигнал, который через моду и стал внедряться в сознание людей, взявших за привычку, а не за столовую ложку, держать под контролем свой вес.