Псих

А недалекие зрители (впрочем, что и следовало от них ожидать) не признали свою недалекость, заявив, что это дело ни в коем случае не меняет, а скорее, даже вносит свою интригу, включая новую сюжетную линию, в которой однозначно, каким-нибудь боком замешан этот юрисконсульт, который уж больно независимо себя ведёт с ней.

– Заткнись! – очень весомым подзатыльником поставила точку в конфликте супруга Леонида.

А хозяин – неожиданно для всех, наблюдающих за этой сценой – затих, после чего супруга что-то сказала юрисконсультанту, который кивнул ей и, взяв под руки Леонида, направился с ним в гардероб ресторана. И пока они там одевались, к подъезду ресторана подъехал ещё один автомобиль, в который позже они и уселись.

Супруга Леонида, дав какие-то указания водителю, далее проделала тот же путь до гардероба, где забрала, что она туда сдавала, а затем, заняв своё место в подъехавшем автомобиле, уехала, оставив брошенными на произвол своей судьбы впечатленный коллектив, который теперь уже не мог гулять по-прежнему, и начавший – то там, то здесь – пересуды по следам этих событий, правда, в некоторой завуалированной форме.

– Да, уж… – одним из множества таких же однозначно многозначительных выражений прокомментировал все эти события Илья, глядя вслед отъезжающей машины.

После чего мейнстрим требовал вернуться к своему столу, что и проделал Илья.

Он сел на своё прежнее место, вдали от своих сослуживцев, которые даже и не вспомнили о нём, занявшись своими насущными делами, в которых в несвойственной для неё форме, выказала себя Лика, ни с того ни с сего вдруг ударившая по газам – в плане упития.

Ну а Илья со своей стороны в полном одиночестве накачался до той степени, которой – во всей красе отвратности – достигла ещё с час назад сидящая невдалеке от него одна унылая выше среднего возраста дама. Так она, не найдя для себя не просто достойного, а вообще, хоть какого-то собеседника, смирилась со своей участью – с ней, всего вероятнее, ей приходилось часто смиряться – и не видя иного для себя выхода из этой ситуации, в полной степени разбавила свою эту грусть слишком тяжелым для неё будоражащим нервы напитком, после чего она и обрела свою безмятежность, уронив свою голову вниз, тем самым показывая, что она – всё, готова.

Но Илья, несмотря на свою подобную целеустремленность, всё же имея более живой характер, ещё несколько раз порывался с места для того, чтобы кое-кому звездануть по его ухмыляющейся роже – и он даже в конце вечера решительно поднялся с места, чтобы осуществить свой план, но неожиданно для него самого (и к счастью для Виктора, кого Илья назначил смертником, и который ничего не подозревал об этих страшных намерениях Ильи), всё несколько вышло из-под контроля.

И вот он, вначале свободно двигающийся в пространстве, а затем – почему-то? – пробирающийся сквозь непонятно откуда здесь появившийся кустарник, вдруг оказывается не в ресторане, а уже напротив офиса того злополучного страхового агентства, в окно которого без промедления летит камень…

К удивлению самого Ильи, находящегося здесь – как ему казалось – всего лишь в качестве наблюдателя (но как оказывается, не всё так просто и в этой жизни всегда есть место чуду, к которому своё, прямое отношение имеет Илья, одновременно наблюдающий и бросающий этот камень в окно офиса), камень попадает точнёхонько в центр стекла, которое, не обладая свойствами камненепробиваемости, разбивается на мелкие осколки.

После чего Илья уже видит себя улепётывающим отсюда в какую-то мрачную даль, такую тёмную, что его глаза уже не могут ничего разобрать, при этом окружающий воздух так тяжёл, что его веки уже не могут сопротивляться этому давлению извне и постепенно закрывают его глаза, которые тоже не выдерживают трения об эту среду, и без прикрытия их защитным вековым куполом, засыпают сами в себе и по себе…

Глава 8 Сущая суета сует везде свой нос суёт

– Nihil verum, est licet omnia, но только anno, aetatis suae (лат. ничто не истинно, всё дозволено). – Находясь под защитой сводов замка «Славы», заявляет Астарота, делая круги вокруг внемлющего ему Аббадоны. И хотя Аббадона, в своём распоряжении имел целый арсенал противодействий, которые только стоит ему захотеть, то от Астароты и его смрадного духа не останется (а это, из-за его вонючести, не так-то просто сделать), он всё же не мог их применить здесь, в этом замке комитета «Славы», и не потому, что не хотел, а оттого, что был лишён этой возможности, как и все те, кто имел неудовольствие попасть сюда на разговор с Астаротой.