Псих

–Раскатал губу. – Добавляет от себя Аббадона, чем заставляет Астароту над чем-то задуматься. После чего он, захлопнув крышку шкатулки и, посмотрев на внимающего ему Аббадону, произносит:

– А всё-таки мы, так и не выяснили, на что он там раскатал губу и какого чёрта, он там делает. – И не ожидая ответа от Аббадоны, Астарота заходит тому за спину, где в раздумье, принимается вышагивать вдоль кабинета. Аббадона же, предпочитавший чтобы его собеседник всё же находился у него не за спиной, разворачивается в сторону неугомонного Астароты и принимается наблюдать, как тот путём размеренного шага, пытается прийти к какому-то результату. Но видимо с этой стороны, так и ничего не надумалось, и Астарота вновь обойдя Аббадону, возвращается на своё прежнее место, откуда, наверное, всё-таки, по крайней мере, видней.

– Ты, наверное, поторопился, уничтожая второй глазной экземпляр. – Заявил, глядя на Аббадону Астарота. На что тот, уже было хотел заявить своё возмущённое слово, но Астарота сделал знак, что тому не нужно ничего говорить, когда у него самого полно слов, которые и были озвучены. – Я думаю, что нам не трудно будет найти заинтересованных лиц, пожелающих получить в свои руки этот глазной механизм. Здесь, как мне видится, задействовано нимало сил, и каждая из них, будет не прочь получить в свои руки лишний информационный инструмент. Так вот, значит нам срочно нужно запустить процесс регенерации Бенсозии. Пусть у неё глазки вырастут. – Ухмыльнулся Астарота.

– Так, а от меня то, что требуется? – Не слишком далёк Аббадона.

– Ну, ты же знаешь, здесь в моих стенах, это невозможно сделать. Так что, достань сыворотки и под местной анестезией, в её глазном парнике и вырасти для нас новую пару глаз. – С расстановкой слов, проговорил Астарота. На что со стороны Аббадоны последовало незамедлительное подъёмное действие. Но Астарота попросил того не спешить, а прежде всего, ввести его в курс дел, как там и что делается за стенами его замка, из которого он уже давно своего носа не выказывал.

–У меня такое чувство, что как будто что-то случилось или по крайней мере, все ждут чего-то такого важного, что непременно должно случиться. – Начал чтокать Аббадона. – И я скажу, что это напряжение чувствуется на каждом шагу. Я поначалу думал, что это связано с последними пропажами падших ангелов, но Дума, хоть и ведёт себя не в слишком свойственной ему нервной манере, но, тем не менее, на совещании ничем не обмолвился о чём-либо таком. Правда, я заметил появившуюся между ним и Сатаной натянутость в отношениях. И теперь он старается больше общаться с Дьяволом, чем с ним. Ну, а так, кажется, всё по-прежнему.

– Что ж, такая невнимательность к потерям своего персонала, наводит на определенные мысли. – Сформулировал свою мысль Астарота, после чего поднялся со своего места и, посчитав, что тому пора, дал это понять Аббадоне. И только после того, как Аббадона покинул стены замка, он, наконец-то, решил приступить к тому, чего он волнительно ждал весь день.

Конечно, он мог всегда и был вправе в согласии с собой, распоряжаться своим временем, но считая, что подобное положение временных дел, не способствует самодисциплине и приводит к расхлябанности, Астарота, можно сказать, сам себе ставил временные заслоны, приступая к делу строго по отмеченному им плану. Так, прибыв в замок из леса самоубийц, он хоть и рвался, незамедлительно вскрыть всю заложенную в цветок информацию, он, тем не менее, этого не сделал, а спокойно или по крайней мере с внешним стоическим спокойствием, поместил этот знаковый цветок в приготовленный для него мешочек и уж затем его подвесил на шею Бенсозии, помещённую в один из подвалов этого замка.

А другого варианта для её сокрытия с глаз не было, ведь только здесь, в стенах этого замка, за которые никогда не прольётся свет истины и можно сокрыть все самые сокровенные тайны, для которых нет места на просторах АДа. Чем и пользовался Астарота и иже Люцифер с ним. Так что, все те, чья участь незримо привела их под своды этого замка, можно сказать, что вошли в чертоги забвения, где не действуют иные законы кроме безвременья. И трудно сказать, что было хуже, вечные муки в пределах АДа или же мучение забвением в границах этого замка.

–Ну, как у нас тут дела продвигаются? – Зайдя в одну из подвальных камер, мысленно потирая руки, спросил Астарота темноту камеры. На что получил шипящий, с запахом горелого мяса ответ, исходящий от тлеющей груди Бенсозии, на которой висит мешочек, источающий жар плода её души, помещённой внутри него. И физическая основа Бенсозии, нутром чувствуя, то, что находится за стенками этой непроницаемости, представляющий из себя этот контейнер, выполненный в виде простого мешочка, начинает внутренне выгорать, принося ведьме бесконечные мучения. Её душа, вот что горит на её груди, а дотянуться до неё, чтобы взять и стать единым целым, она не может.