Пси

Сделав шумный глоток, участковый откинулся на спинку стула.

— Сотрудничать надо, братишка. Со-труд-ни-чать!

Это слово полицейскому нравилось. Произносил он его нараспев, смакуя каждый звук.

— Ты мне, я тебе. Нравится тебе на складе за копейки горбатиться? Нет, если по кайфу, я не против. Но не верю.

Палец-сарделька погрозил Андрею.

— Меня не обманешь. Я-то знаю, как вы раньше жили. Князья! Упустили свой шанс, дурачки.

Тралов причмокнул губами. Он бы не стал рассусоливать, как мямли психоты. Всех бы к ногтю прижал. В смутных фантазия никакой ЧиКа не помешал бы участковому получить всё, что он хочет. Интеллигенты, думал толстяк, уж он-то развернулся бы. Без сантиментов и переживаний. Ему бы эту мощь…

Добряк-участковый мечтал очень громко. В сознание Андрея через блокатор просочился яркий образ. Бойня в аэропорту показалась на его фоне детской шалостью.

— Да… Не будешь пиво? Ну, как знаешь.

Цапнув лапой вторую бутылку, Тралов продолжил.

— Ладно, что прошло, тому не бывать. Давай по делу. Моё предложение в силе. Ты чуток поработаешь мозгами, получишь хорошие бабки. От ЧиКа тебя прикроют. Не боись, там большие люди в интересе. Не ты первый, братишка, схема отработана. Сечёшь? А если опять откажешься… Извини, сам виноват. Сегодня мужичков наших я унял, а в следующий раз не буду. Ещё и добавлю бензинчику в костерок. Народный гнев он такой, беспощадный. А за психота никого даже не посадят. Вы сейчас враги народа, братишка. ЧиКа нам еще спасибо скажут. Веришь, да?

Под глазом Андрея раненой птицей забилась жилка. Участковый, колобок из кошмарной сказки, улыбнулся.

— Ну, решай. Это последнее предложение. Я тебе перспективы обрисовал.

В горле запершило. Андрей сглотнул, но во рту было сухо. Шершавый язык царапнул по небу. Он закашлялся, дурным лающим звуком. На глазах выступили слезы.

— Куришь много, — Тралов участливо покачал головой.

Андрей шагнул к раковине, открыл кран и припал к струе ртом. Холодная, со вкусом ржавчины, вода текла по губам. Маленькая отсрочка перед решительным шагом.

— Я так полагаю, ты согласен, — подмигнул участковый, когда психот напился.

В ответ Андрей зло усмехнулся.

— Там водка есть. Достань, обмоем.

— Эт правильно. По-нашему. Хорошее дело надо отметить.

Нехотя поднявшись, Тралов открыл дверцу холодильника. Нагнулся, выискивая на полках бутылку. Звякнул стеклом.

— Палёная? У Катьки на углу брал?

Участковый выпрямился. Не дожидаясь, пока он обернётся, Андрей вынул пистолет. И “разрядил” в лысый, блестящий от пота, затылок.

Секунды текли. Толстяк не шевелился, словно превратился в статую. Не подействовало? Андрей нажал ещё раз. Ещё!

И только спустя минуту Тралов рухнул на спину. Забил руками и ногами, как перевёрнутый жук.

— Ы-ы-ы-ы-ы!

В его крике не было ничего человеческого. Глаза закатились, на губах выступила пена. Дёргающиеся конечности лупили по сторонам. Смотреть на мужчину, превращённого в раздавленное насекомое, Андрей не смог. Отвернулся, полный отвращения и презрения к себе. Это сделал он! Сам! Его замутило. Не в силах сдерживаться, согнулся. Андрея стошнило водой и горечью.

Он вытер губы рукавом. В ладони всё ещё был зажат игрушечный пистолет. Даже держать его стало невыносимо.

— Н-н-на!

С размаху Андрей ударил пистолет о стену. Куски цветного пластика разлетелись по всей кухне. Омерзительное оружие перестало существовать.

За спиной, гремя о ножки стола, продолжал биться в страшных конвульсиях участковый. Андрей, боясь оборачиваться, выскочил из кухни. Захлопнул дверь и накинул крючок, чтобы случайно не открылась. Прислонился к стене и сполз на пол дрожащим студнем. Уткнулся в колени лицом. Из глаз катились слёзы, в горле клокотало.

Жизнь, какая бы плохая она ни была, рухнула. Все попытки стать обычным человеком полетели в пропасть. Андрей заступил красную черту и отрезал пути назад. Даже ЛИМБ теперь казался радостным летним лагерем. Единственным желанием было лечь прямо здесь, на грязный линолеум, и сдохнуть.

Следом, из самой чёрной глубины, пришла злость. Нет, он не доставит им такое удовольствие. Пусть побегают за беглым психотом напоследок. Андрей встал, пересиливая себя. Не обращая внимания на звуки с кухни, поднялся на мансарду. Поправил куртку, сползающую с тела Хельги. Для верности укрыл сверху пледом. Ободрав кожу, стащил с запястья браслет с маячком и швырнул на пол. Заметался из угла в угол, хватая то одно то другое, и тут же бросая. Зачем всё это? К чему? Всё кончено…

С трудом удалось взять себя в руки. Остатки денег, хранимые на чёрный день, Андрей сунул в карман. Спустился на первый этаж, по дуге обошёл дверь в кухню, где продолжали звучать глухие стуки. Нашёл в кладовке старую канистру, мохнатую от пыли, с неприятно маслянистой ручкой. Вернулся на мансарду, откинул крышку и ливанул на пол светлую жидкость. В нос ударил резкий запах керосина. Оставляя за собой влажную дорожку, спустился опять на первый этаж. Не решаясь войти в кухню, налил большую лужу на порог. Погасил свет и вышел наружу.